|
Анализ дискурса как сложившаяся, устойчивая форма эпистемологической практики сформировался в 60‑70 годы на стыке логики, лингвистики, психоанализа и философии языка. Перечень его объектов весьма широк – это политические, идеологические, этносоциальные и социокультурные дискурсы о самых различных сторонах и аспектах человеческой жизни – от дискурса вещей (Ж.Бодрийяр) до советского политического дискурса (П.Серио) и дискурса трансгрессивной сексуальности (Ж.Делез). В отечественной традиции он известен очень мало и практически не используется в качестве исследовательской парадигмы. Работы по анализу бессознательной основы психотерапевтического дискурса представлены, в основном, лакановской школой, чья глубинная герменевтика, по единодушному мнению, чрезвычайно трудна для понимания, особенно в случаях, когда приходится иметь дело с переводами статей. Но задача не становится от этого менее актуальной. Существуют два основных способа понимания предмета анализа дискурса, выступающего в качестве единого объекта. Лингвистическая модель рассматривает дискурс как объект, с которым сталкивается исследователь, открывающий следы субъекта речи и языка, автора высказывания, указывающие на присвоение языка говорящим субъектом (их называют шифтерами или индексами, см. ранее, с.**). В рамках психологической модели дискурс понимается как способ языкового конституирования субъекта, полный и всеобъемлющий репрезентант его внутреннего опыта. Лингвистическая терапия естественно сочетает эти две непротиворечивые и взаимно дополняющие друг друга точки зрения. В семиотическом пространстве психотерапии процесс анализа любого дискурса опирается на две материальные основы: архив и язык. Архив (в том понимании, которое сформировал для этого слова М.Фуко) – это, во‑первых, совокупность текстов, содержащих описание теории и практики психотерапевтической работы в истории человеческой цивилизации. Во‑вторых, это социальные институции, которые сохранили соответствующие формы практики, обеспечив условия для их воспроизводства, расширения, изменения, трансляции и т.п. В‑третьих, это устройство (механизм), создающий разнообразные сочетания отдельных элементов, формирующих новые объекты, пополняющие архив. И наконец, это самонастраивающаяся система с обратной связью, позволяющая регулировать и детерминировать производство смыслов внутри указанного семиотического пространства. Язык, обеспечивая саму возможность существования и производства значений и смыслов, образующих семиосферу психотерапии, представлен не только уникальностью своих конкретных составляющих (семантики, синтаксиса и прагматики, изменяющихся в другом языке), но и общими (во всяком случае, для основных европейских языков) правилами оформления "психотерапевтической речи", производства высказываний, иллокутивная функция которых представлена прежде всего целями психотерапевтического воздействия. — 103 —
|