|
Архетип является в наиболее обобщенном смысле сгустком энергии социального бессознательного, формой энергии, несущей в себе протосценарий типовых ситуаций. Архетип Младенца это то, как ведет себя младенец во всех возможных ситуациях жизни и проявляется во всех человеческих традициях. Это и появление на свет, первичная чистота, нерасчлененность, это ранимая юность, девственность восприятия, это и слабость, это и чистота духа. Каждый раз мы можем найти эту многоаспектность архетипа, на языке метафор и эмоционально насыщенных праобразов проявляющих первичные протосценарий человеческого сознания. Во многих смыслах интерперсональное бессознательное является метафорой, наполненной необычным и уникальным опытом. В силу этого желание поделиться своим пониманием с моими читателями имеет много затруднений. Не потому, что это содержание не было сформулировано с помощью понятий: Юнг и тысячи психологов после него посвятили этому свою жизнь. Мой опыт переживаний подсказывает мне; что всегда не хватает средств для того, чтобы выразить архетип. По этой причине я 390 минимально буду использовать при изложении так называемый научный язык. Рассмотрим пару архетипов — Анима и Анимус, которые оказывают на сознание человека особенно сильное воздействие. Анима и Анимус являются архетипическими конструктами в юнговской психологии, выражающими женское (Анима) и мужское (Анимус) начало в интерперсональном бессознательном. Антропологически женское начало соответствует пассивному принципу природы. АНИМА В «Символах трансформации» К.Г. Юнг утверждает, что древние видели в женщине либо Еву, либо Елену, Софию или Марию (соответствуют импульсивности, эмоциональности, интеллектуальности и добродетели). Одним из чистейших и наиболее всеобъемлющих представлений архетипа женщины как Анимы является Беатриче в «Божественной комедии» Данте. Все аллегории, построенные на персонификации Анимы, неизменно сохраняют в себе все четыре вышеупомянутые импликации. Для справедливости следует отметить, что юнговское понимание однозначности архетипов Анимы является недостаточно подробным и точным. Общепризнано, что Анима представляет собой архетипичес-кий образ высокой степени сложности, где решающим фактором могут оказаться наложенные друг на друга символические аспекты — например, высшие аспекты женщины в качестве Софии или Марии определяют ее функцию персонификации зна-.ния или высшей добродетели; а когда женщина предстает как образ души, она оказывается высшей по отношению к мужчине, поскольку является отражением самых возвышенных и чистых его качеств. В своих низших формах, как Ева или Елена — инстинктивный и эмоциональный аспекты, — женщина стоит на уровне более низком, нежели мужчина. Она выступает в своей наиболее характерной роли — соблазнительницы, «вечной женственности», влекущей все вниз за собой, непоследовательной, ветреной, неверной, лицемерной, в то же время влекущей, таинственной, очаровывающей. Именно здесь проявляются аспект сирены, очаровывающей, отвлекающей, уводящей мужчин в сторону от пути прогресса, эволюции и аспект воды, аспект непроявленности, тайны, бездны, бессознательного. — 334 —
|