Начала христианской психологии

Сказанное не означает, конечно, что Фрейд или его последователи легко относились к своим ученым трудам и согласились бы рассмат­ривать их как относительные вымыслы и мифы рядоположно с другими концепциями. Разумеется, свое направление они считали самым верным в отражении природы человека - одинокого в одиноком мире и с ковар­ной, блудливой, плохо управляемой душой, не имеющей внешних опор и высшей помощи. В этом плане, несмотря на явное различие и, казалось бы, даже противоположность подходов, бихевиоризм и психо­анализ сходились - они строили психологические представления, не при­бегая к духовным реалиям. Личность не имела особой, априорной цен­ности, ее идеалы и стремления считались лишь производными, сугубо вторичными от поведенческих (бихевиоризм) или бессознательных (пси­хоанализ) процессов. То и другое течение были последствиями, порож­дениями материализма и атеизма, поэтому не случайно, что они оба достаточно легко ассимилировались марксизмом: советская рефлексоло­гия как разновидность бихевиоризма претендовала в 20-х годах на роль единственно марксистской психологии; весьма активен в этом отноше­нии был тогда и фрейдизм, справедливо подчеркивавший свое материа­листическое начало. Можно считать, что именно в эти годы в России появились первые попытки создания фрейдомарксизма - направления, до сих пор имеющего место на Западе.

Теперь о "третьей силе" - гуманистической психологии. На этот раз прямого аналога или предтечи в отечественной психологии мы не найдем просто потому, что это течение стало оформляться только в 50-х годах, когда советская психология была отделена от мировой непроницаемым "железным занавесом".

Гуманистические психологи начали с того, что отбрасывалось пер­выми двумя "силами". Камень, отвергнутый предыдущими строителя­ми, лег в основание их здания: человек, личность - постулировали они обладает априорной ценностью, возможностью свободного творчества, неповторимой индивидуальностью, стремлением к самораскрытию. Эти тенденции отнюдь не вторичны и производны, а составляют самую суть, вне которой человек просто перестает быть человеком. Они-то и являются подлинными движущими силами развития, а не изоли­рованные поведенческие реакции или бессознательные комплексы, порожденные в далеком детстве. В качестве философской основы про­возглашались при этом идеи классической Греции и европейского Возрождения, представления о человеке как мере, мериле всех вещей.

Когда в 1964 г. в американском городе Олд Сейбрук собралась первая широкая конференция по гуманистической психологии, то ее участники, такие как Гордон Олпорт, Шарлотта Бюллер, Абрахам Маслоу, Ролло Мей, Карл Роджерс и другие пришли к выводу, что две главные психологические школы (бихевиоризм и психоанализ) не видели в человеке специфически человеческого, игнорировали реальные про­блемы человеческой жизни - проблемы добра, любви, самосознания, они игнорировали особую роль нравственности, философии, искусства, религии и были ни чем иным, как "клеветой на человека". Гума­нистическая психология как новая, "третья сила" должна была ввести эти реальности и исходить из них в своих исследованиях и практике.