Играть по-русски. Психодрама в России: истории, смыслы, символы

Группа состояла из людей 22 — 33 лет: семи женщин и трех мужчин. Она продолжалась в течение 5 месяцев и собиралась раз в неделю по 4 часа. Состоялась 21 сессия: четыре клиента участвовали в 19—20 сессиях, шестеро — в 7—11 сессиях. Еще 8 человек присуствовали на 1—4 сессиях.

Люда, Ника, Соня, Снежана, Марина, Нонна, Алексей-1 и Алексей-2 никогда не имели проблем с психическим здоровьем. Лена госпитализировалась 2 года назад по поводу суицида, Валерий год назад был госпитализирован с диагнозом “тревожное расстройство”. Два участника группы — препо­даватели психологии, одна — журналист, одна — парикмахер-стилист, одна безработная (раньше училась на психфаке), пятеро — студенты-психологи.

Люди пришли в группу, движимые разными мотивами: Снежана — поучиться, Соня — разрешить личные проблемы, Ника — разобраться с родителями, Люда — пообщаться, Валерий — почувствовать себя среди людей, Марина — потому что писала статьи о психологии, Нонна — хотела начать работать психологом. Алексей-1 сказал: “Если мне кто-то поможет, то это Вы”, Алексей-2: “Снежана посоветовала”, Лена: “Вы сказали, что нужно, — я пришла”.

Но если говорить серьезно, то большинство участников (7 человек) заинтересовались возможностями метода психодрамы для личной терапии во время учебно-клиентских показов, 4 человека до этого занимались с психотерапевтом индивидуально, так что можно считать, что группа сложилась, движимая клиентским запросом, как часто бывает, слегка “закамуфлированным” интересом или учебой. Особо хочется отметить потребность в общении. На наш взгляд, этот мотив в меньшей степени является “камуфляжем”: нереализованность потребности в истинном, глубоком, позитивном общении становится важным “связующим веществом” группы.

Поэтому первое, что хочется сказать о групповой работе, касается “околотерапевтической” ситуации: это значение роли старосты и значение “чайных перерывов”. Трудно переоценить важность “челночной дипломатии”, которой занимается в начале группы староста. В данной группе Соня, которая вела все организационные и финансовые переговоры с участниками, приняла на себя груз как первичных негативных (“сборщик податей”), так и первичных позитивных (“уютная хлопотунья”) проекций, что для нее лично стало причиной некоторой отсрочки полного принятия клиентской роли (поэтому нам было необходимо провести небольшую, но важную работу по интеграции старосты в группу).

Важной частью организации групповой работы нам представляется совместное “преломление хлеба” — взаимное угощение участников группы, которое выполняет несколько символических функций: в начале — отделение и выделение пространства группы в качестве места “утоления голода” (эмоционального, акционального или любого другого), в середине — обеспечение дополнительного ресурса для протагонистской работы, которая обычно делалась после “чайного перерыва”. Это подходящее время для психотерапевтов-”родителей”, чтобы предоставить клиентам-”сиблингам” возможность самостоятельного свободного взаимодействия. Добавим, что на этапе формирования групп задача “обеспечить безопасное пространство драматического психического процесса” (Барц, 1997) является одной из центральных.