Психографология

№ 26. Весьма важные графологические признаки, подтверждающие теорию наследственности, дает скупость, которая порождает ростовщичество, а последнее, в свою очередь, дает жадность и жестокость, отражающиеся на следующем поколении в буйном психозе.

Некто X., человек интеллигентный, с высшим образованием и хорошими способностями; у него отсутствуют скупость и жадность, но зато наследственность выражается в сильных психических экста-зах, доходящих до полной потери самообладания. Вырос он в богатой семье, все предки его занимались денежными операциями. Воспитания не получил. Семейство большое; после смерти отца в короткое время средства истощились; между членами семьи возникли разногласия, доходившие до отчаянных моментов.

Я выбрал человека, который получил высшее образование; остальные же члены семьи — мелкие, необразованные, буйные (несмотря на то, что есть доброта и чудные порывы), нахальные люди, ни перед чем не останавливаются и доходят по временам почти до полного психоза; но увы! и в выбранном мною представителе образование ничего не изменило и не дало хороших результатов благодаря ненормально сложившейся жизни, частым дрязгам и неудачам, которые вызывают раздражительность и нервность, чем очень вредят ему.

Я дам серию почерков членов этой семьи; в них выражаются признаки как прежней скупости, так и настоящего буйства и психоза (помешаны на сознании собственного достоинства и гордости). Почерк сжатый, с замкнутыми стенками и штрихами; опущенные буквы как бы закрывают одна другую, криволинейны, с наклоном вправо и закрученными вверх крючками. Вот почерки трех братьев: один из них доктор, лет около сорока, другой — мальчик 22 лет (умерший от чахотки), а третий, 20-летний, — глухой. Когда он раздражается, то доходит до такого состояния, что речь его делается запутанной и дрожит голова. Полная растерянность. Есть наклонность к алкоголизму и, благодаря нервным ощущениям, — к ясновидению.

№ 26а

№ 26b

№ 26с

№ 27. Этой особе около 30 лет. Она воспитана аристократически и получила всестороннее образование. Хотя выросла в очень богатом доме и была единственной дочерью, но благодаря чисто фанатическому иезуитству домашнего очага невзлюбила родителей и весь склад их жизни. Она начала постепенно охладевать ко всему, тем более, что, заметив сильное расстройство семейных отношений и потеряв отца, больше не могла томиться в душной атмосфере своей семьи и перешла в православие. Благодаря этому она отказалась от всякого права на долю в богатом состоянии родителей. Видно, насколько развито в ней благородство, самопожертвование, — она живет не для себя, а для других. Она приносила много жертв своей семье, отказалась даже от замужества. Мать и теперь мучает ее без малейшего сострадания и стесняет на каждом шагу. Она живет духовной жизнью больше, чем всякий другой; она мягка, отзывчива, сердечна. Хотя почерк грациозен, но в нем заметна нервная измучен-ность, как бы дрожание, от усталости бороться, но нет никаких колебаний в поступках; полный нравственный простор.