|
Исходя из анализа толпы как первичного социального феномена Фрейд пытался по аналогии объяснить структуру, функции и поведение других иерархически организованных групп, в частности, армии, церкви, государства, политической партии. Такое объяснение выглядит некорректным - ввиду сложности этих институтов и переплетения в государственном, армейском, церковном сознании рациональных и нравственных, сознательных и бессознательных компонентов. Фрейд, вообще говоря, различает толпу и организацию, массу и институт. Но из-за нечеткого разграничения социальных механизмов и бессознательных психических связей его анализ социального порядка и групповой сплоченности оказывается поверхностным. Третий фактор поддержания группового порядка - это разум, идеи. Важны идеи экономической взаимозависимости классов, преимуществ мирной коллективной жизни, социальной солидарности. Но идеям, как правило, не хватает силы для того, чтобы интегрировать общество. Идея панэллинизма в Древней Греции была достаточно сильна, чтобы смягчать войны между греками. Но все же она не предотвращала этих войн и не мешала отдельным греческим полисам вступать в союз с персами, направленный против соотечественников. Христианская идея не мешала в эпоху раннего Ренессанса христианским государствам воевать друг с другом. Идеи разума и гуманности, ставшие почти что религией просвещенной Европы, были попраны самым чудовищным образом во время первой мировой войны. Большевики с помощью коммунистической идеи надеялись покончить с войнами и агрессией, но сами старательно вооружались и объединяли своих сторонников на основе ненависти к остальному миру. (Из статьи "Почему война", опубликованной в 1933 году). Неоднократно отмечалось, что в психоаналитической социологии пересекаются противоречивые идеи и умонастроения: позитивизм и романтизм, рационализм и иррационализм, эволюционизм и антиисторизм. Отчасти эти противоречия оправданы самой противоречивостью предметов исследования: человеческой природы, социума, культуры. Кроме того, они отражают переходность культурной эпохи, в которую жил Фрейд и в которой продолжаем жить мы. Как продолжатель просветительской гуманистической традиции Фрейд верил в конечное торжество разума и науки, исходил из принципов целенаправленности общественного устройства. Он считал, что культура, воспитательная и образовательная системы могут на основе психоанализа сформировать нового человека, в котором сильное, разумное "я" займет доминирующее положение. С другой стороны, Фрейд часто говорит о могуществе инстинктов, трактует влечение как первоисточник всех психических потенций, в том числе и мышления. "Я" оказывается при этом слугой "оно". — 78 —
|