|
Например, пациент, упомянутый в главе 1, родители которого отправили его, когда ему было два с половиной года, на шесть месяцев пожить вне дома, сделал вывод, что это наказание постигло его за проявление чрезмерной инициативы и самостоятельности. После этой травмы он стал значительно более пассивным и покорным и сохранил эти качества и в своей взрослой жизни. Он также заключил, что ему не следует расслабляться и чувствовать себя счастливым. Во время психоанализа, как только он начинал расслабляться, он видел сон о грозящей катастрофе. Пациент, мать которого умерла, когда ему было пятнадцать лет, заключил, что причиной ее смерти был его гнев на нее. Вследствие этого он стал подавлять выражение своей агрессии, чтобы не повредить человеку, который ее вызывал. Когда он пришел к психотерапевту, то был не способен выражать гнев на свою жену и детей. Хэрриет А. Причиной тяжелой душевной травмы другой пациентки, Хэрриет А., стал уход из семьи ее отца. Он покинул семью, когда пациентке было четырнадцать лет, и погиб в автомобильной катастрофе два года спустя. Пациентка бессознательно взяла на себя вину за его уход из семьи и смерть. До отцовской смерти она наслаждалась жизнью: приобрела известноть в своей школе, и молодые люди стали назначать ей свидания. Хэриет бессознательно решила, что именно ее счастье явилось причиной смерти отца, и заключила отсюда, что не должна быть счастливой, если не хочет следующей катастрофы. Ее личность претерпела сильные изменения. Она стала менее общительной. В колледже, куда она поступила после школы, у нее было мало друзей, и она проводила время в основном за сложением стихов. Выйдя замуж, Хэрриет стала чувствовать “ответственность всемогущества” за своего мужа. Она пыталась терпеливо удовлетворять его неразумные требования и покорно сносила его выговоры. Длительная психотерапия, начавшаяся, когда Хэрриет было 35 лет, помогла ей преодолеть патогенное убеждение в ответственности за других. Она стала решительнее и настойчивее со своим мужем. Ей удалось также избавиться от чувства вины выжившего перед своей матерью. Она покончила со своей депрессией, стала активнее и общительнее. Перед лицом продолжительной тяжелой травмы ребенок может счесть, что ему неоткуда ждать помощи. Тогда он может попытаться облегчить свою боль, уйдя в себя. Например, девочка, отец которой умер, когда ей было девять лет, осталась на попечении своей депрессивной матери-алкоголички. Девочка чувствовала ответственность за свою мать. Кроме того, она чувствовала себя очень одинокой. Она не могла говорить со своей матерью или с кем-нибудь еще о постигшем ее горе. Так как это продолжалось долго, она потеряла всякую надежду и ушла в себя, оставшись наедине со своими чувствами. Вдобавок ко всему, она увидела, что ее семья отличается — и не в лучшую сторону — от семей ее одноклассников: в их семьях было по два счастливых родителя, а у нее — одна мать, пребывающая в состоянии хронической депрессии. Она стыдилась своей матери и, следовательно, и себя. Она пыталась совладать со своим стыдом путем своего рода анестезии — перестала чувствовать свои эмоции и пыталась быть веселой и беззаботной, подобно своим товарищам. — 62 —
|