Теория и практика психоанализа

Страница: 1 ... 1819202122232425262728 ... 204

После этих в определенном смысле неутешительных ввиду их непривычности выводов парадоксальным может показаться утверждение, что сопротивление гипнозу и суггестии есть реакция на те же психические комплексы, которые в других случаях делают возможным «перенесение», гипноз или суггестию. И все-таки Фрейд разгадал этот парадокс и смог подкрепить свою догадку примерами уже в первой своей работе по психоаналитической технике.

В понимании Фрейда (которое подтвердилось по всем пунктам), неподверженность гипнозу означает бессознательное нежелание ему подвергнуться. Какая-то часть невротиков с трудом поддается гипнозу или не поддается ему вообще потому, что такие пациенты, по сути, не хотят излечиться. Они словно примирились со своим страданием, ведь оно приносит им либидинозное удовольствие, пусть на обходных путях, в высшей степени непрактичных и дорогостоящих, но зато им не в чем себя упрекнуть, а нередко они приобретают еще и другие немалые преимущества. («Вторичные функции неврозов», по Фрейду.)

Причина второго вида сопротивления заключена в отношениях между гипнотизером и гипнотизируемым, в «антипатии» к врачу. О том, что и это препятствие создается бессознательными инфантильными комплексами, уже говорилось.

С большой вероятностью можно принять, что все прочие виды сопротивлений, которые мы обнаруживаем при психоаналитическом лечении пациентов, могут таким же образом заявлять о себе при попытках гипноза и суггестии. Да и симпатии бывают невыносимыми. Причина неудачи многих гипнозов, как показал Фрейд, — это страх пациента «слишком сильно привыкнуть к врачу, потерять свою самостоятельность или даже попасть в сексуальную зависимость от врача». У одного больного — ничем не сдерживаемая склонность к перенесению, у другого — бегство от любого влияния, но и то, и другое я считаю возможным свести к родительскому комплексу и особенно к способу, которым происходило «отвязывание» либидо от родителей.

4. Не так давно меня навестила 33-летняя пациентка, жена одного помещика. Ее случай может служить иллюстрацией таких сопротивлений. Она страдала истерическими припадками. Ее муж по нескольку раз за ночь просыпался от ее стонов и видел, как она беспокойно ворочается. «Она издавала такой звук, будто ей что-то попало в горло, что-то такое, что она тщетно пытается проглотить», — рассказывал он. Потом начинались движения, как будто ее душат, и позывы к рвоте, от чего пациентка просыпалась и вскоре спокойно засыпала опять. Эта женщина представляла собой прямую противоположность «хорошего медиума». Она была из тех упрямиц, которые всегда начеку, чтобы уловить непоследовательность в высказываниях врача, они тщательно взвешивают все, что он говорит или делает, и ведут себя очень упрямо, почти негативно. Наученный горьким опытом, я ни разу не пробовал проводить с такими пациентками гипноз или суггестию, а сразу же приступал к анализу. Если бы я взялся описывать те извилистые пути, на которых достигал разрешения их симптомокомплексов, то это увело бы нас слишком далеко в сторону от нашего предмета. Поэтому я ограничусь тем, что попробую разъяснить ее упрямство, которое пациентка демонстрировала в начале анализа, но и еще раньше, до прихода ко мне, проявляла по отношению к своему мужу (причем по самым ничтожным поводам), порой целыми днями не обмениваясь с ним ни единым словом. Ее болезнь прорвалась после какого-то общественного собрания, где она истолковала в оскорбительном для себя смысле поведение одной пожилой дамы: та, мол, хотела упрекнуть пациентку, что она неподобающим образом заняла «место в первом ряду». Однако мнимая неадекватность этой эмоциональной реакции исчезла в ходе анализа. «Первое место» она занимала дома, и именно неподобающим образом, будучи юной девушкой, в течение какого-то непродолжительного времени после смерти матери. Отец остался с целой кучей детей, и после похорон между ним и дочерью разыгралась трогательная сцена; он обещал никогда больше не вступать в брак, в ответ на это она торжественно заявила, что в течение десяти лет не выйдет замуж и заменит бедным сиротам мать. Но вышло по-другому. Едва минул год, как отец стал намекать, что ей пора выйти замуж. Она догадалась, что это означает, и упорно отказывала всем претендентам на ее руку. И действительно, вскоре после этих своих намеков отец женился на молодой особе, и тут началась ожесточенная борьба между дочерью, оттесненной со всех позиций, и мачехой; в этой борьбе отец открыто встал на сторону молодой жены, и единственным оружием пациентки против них осталось упрямство, которое она, сколько могла, использовала. До какого-то момента все это звучало как трогательная история о злой мачехе и вероломном отце; но скоро пришел черед «инфантильного» и «сексуального». Признаком начала перенесения было то, что я стал являться в ее сновидениях, причем в нелестном для меня собирательном образе, составленном из меня и — лошади. От лошади ассоциации привели к неприятной теме; она вспомнила, что, когда была совсем маленькой, служанка брала ее с собой в казарму к одному фельдфебелю на конном заводе, и там она видела много лошадей (а кроме того, наблюдала коитус между жеребцами и кобылами). Она прибавила, что уже девочкой необычайно интересовалась размерами мужских гениталий и была разочарована весьма скромной величиной этого органа у мужа — и оставалась с мужем фригидной. В девичестве она договорилась со своей подругой, что когда они обе выйдут замуж, то измерят половые органы у своих мужей и расскажут об этом друг другу. Она сдержала свое обещание, а подруга — нет.

— 23 —
Страница: 1 ... 1819202122232425262728 ... 204