Иногда пациент выдвигает такое возражение против свободного ассоциирования: ему, мол, слишком многое сразу приходит в голову и он не знает, что он должен сообщить в первую очередь. Если позволить ему самому определять последовательность сообщений, он ответит, что не может решиться отдать предпочтение той или другой мысли. Однажды я вынужден был в подобном случае разрешить пациенту выдавать все его мысли в том порядке, в каком они пришли ему в голову. Пациент с опаской ответил: а вдруг случится так, что он, пока следит за первой своей мыслью, забудет все остальные. Я успокоил его, сказав, что все, что является действительно важным, позднее всплывет на свет само собой. Даже мелкие особенности способа ассоциирования имеют значение. Пока пациент каждую мысль предваряет словами: «Я думаю о том, что...» — он дает нам понять, что между мыслью и сообщением о ней включает некое критическое осмысление. Некоторые предпочитают облачать неприятные для них мысли в форму проекции на врача, говоря при этом что-то вроде: «Вы, верно, думаете, что я подразумеваю под этим, что...», или: «Конечно, вы истолкуете это так, что...» В ответ на требование отказаться от критики пациент может остроумно возразить: «Критика, в конце концов, тоже мысль», — в чем нужно немедленно с ним согласиться, не приминув, однако, обратить его внимание на то, что если строго соблюдать основное правило, то критическое сообщение не будет предшествовать сообщению самой мысли, а тем более заменять ее. Один раз я был вынужден, противореча психоаналитическому правилу, специально направлять пациента, чтобы он договаривал до конца начатое предложение. Ибо я заметил, что, как только начатое предложение принимало неприятный для пациента оборот, он не договаривал его до конца, а «очень кстати», прямо посередине предложения, сворачивал на что-то незначительное. Пришлось объяснить ему, что основное правило, не имея в виду, правда, додумывания до конца внезапной мысли, требует все же договаривания до конца того, о чем однажды подумалось. Но понадобились многочисленные напоминания, пока он научился этому. Даже очень интеллигентные и рассудительные пациенты пытаются иной раз довести до абсурда метод свободной ассоциации, задавая такие, например, вопросы: а что если им вздумается вдруг встать и убежать или напасть на врача, убить его, крушить мебель и т. п. Если напомнить, что задания делать все, что приходит в голову, не было, а было только задание говорить, то они отвечают, что не могут четко отделить друг от друга мысли и поступки. Мы можем успокоить их тем, что это — только реминисценция их детства, когда они в самом деле еще не были способны к подобному различению. — 157 —
|