Тело и подсознание

Углубление в «Три очерка» особенно впечатляло опытом Фрейда, согласно которому при лечении психоневрозов полученный материал позволял реконструировать биологический процесс сексуального развития. Работая над статьей о научном значении «Трех очерков», я торжественно отмечал важный прогресс в научной методологии как восстановление отнюдь не антропоморфного анимизма. Понемногу во мне созрело и укрепилось убеждение неизбежного и исключительно плодотворного взаимопроникновения психологии и естественных наук. При рассмотрении отдельных явлений можно ограничиться их предметным разделением, однако описание и анализ процессов обязательно требует аналогий с различными областями знаний. Равным образом физик, сравнивая явления «силового притяжения», «отталкивания», «сопротивления», «инертности» и пр., говорит о явлениях, известных нам со стороны психологии.

Даже Фрейд должен был редуцировать функцию психики до чисто физических процессов топики, динамики, экономии, так как иначе не мог подойти к их объяснению. Наконец я признал, что нам не следует стыдиться поисков аналогии в разных областях науки: напротив, это неизбежный и в высшей степени полезный метод. В своих последующих работах я настоятельно рекомендовал такой метод работы (дав ему термин «ультраквиестический»), считая, что он позволит науке найти ответ на ранее неразрешимые вопросы. Более того, аналогии следует искать в наиболее отдаленных областях. Если же они касаются родственных областей, то мы столкнемся с бездоказательной автологией. Научные обобщения, претендующие на синтезирующую значимость, не должны повторять в результирующих выводах свою исходную посылку. Таково основное правило любой дефиниции. Для примера: обычно новые материалы сравниваются с веществами иного вида. Так, непроизвольно мы приходим к сравнению материального с нематериальным, и наоборот. Наиболее краткая формулировка этого принципа следующая: все физическое и физиологическое требует в конечном итоге «мета»-физического (психологического) объяснения; а каждая психология — «мета»-психологического (физического) объяснения.

Руководствуясь этим принципом, я решился на опубликование достигнутых результатов, неожиданно нашедших подтверждение в недавних исследованиях Ранка, имевших иную направленность.

Клобенштейн-на-Риттене,

30. Онтогенетика

Амфимиксис эротизмов при эякуляции

Психоанализу досталась задача вытащить из пыльного мрака «запретного шкафа ядовитых веществ» хранившуюся там веками проблему сексуальности. Напомним о закономерном ряде поставленных вопросов. Сначала детский вопрос: как этот ребеночек попадает в маму? Психоанализ до сих пор больше занимался беременностью и деторождением, затем актом совокупления и перверсиями, совсем не выясняя смысл самого полового акта. Должен признаться, что идеи, которые я кратко изложу, более девяти лет хранились в пись менном столе, что было обусловлено не только деловыми причинами, а в основном сопротивлением им. Исходной позицией моих рассуждений по этому предмету являются некоторые психоаналитические наблюдения мужчин-импотентов. Вроде бы многообещающая заявка. Известны попытки объяснить нарушения физиологических и психологических функций в результате патологических искажений. Так, Абрахам, особенно активный исследователь так называемой «догенитальной организации», объясняет преждевременный выброс семени (эякуляцию) чрезмерной связью генитальности с уретральной эротикой. Страдающие этим больные относятся к своему семени беспечно, как будто это моча, т.е. никчемное выделение организма. Я установил множество противоположных примеров, когда больные излишне экономичны в отношении семени, а некоторые настолько, что страдают импотенцией от неспособности излить семя при нормальной эрекции и введении.