|
Я сомневаюсь, что у родовой тревоги есть психический контекст (как считает Ранк), но она определенно трансформируется в дальнейшем в психическую тревогу. Психическое содержание использует соматический механизм тревоги для самовыражения. Для психических содержаний вообще характерно использование существующих соматических путей. В дальнейшей жизни старый автоматический механизм без труда снабжается новыми содержаниями, поскольку болезненные переживания, сходные с рождением, повторяются снова и снова. Давайте еще раз рассмотрим ситуацию рождения. Нарциссическое либидо привязывает плод к матери. Когда, во время родов, их единство разрушается, когда ребенок отделяется от матери, блокируются стремления Эроса к объединению и растворению. На основе компульсивного повторения, характерного для всех органических существ, мы можем сделать вывод, что сразу после рождения возникает регрессивная тенденция, то есть тенденция воссоединиться с матерью. Однако, отделение от матери - это свершившийся факт, который, биологически, невозможно аннулировать. Это стремление воссоединиться с матерью и восстановить насильственно разрушенное единство, эта неосуществимая тенденция вызывает крайне болезненное напряжение, реакцией на которое является тревога. Поскольку плод не знаком с объектом в истинном смысле этого слова, он не воспринимает отделение от матери, как потерю объекта. Новорожденный просто ощущает нарушения экономии инстинктивных энергий. Тревога представляет собой реакцию исключительно на эти нарушения. Следовательно, родовая тревога - это страх разделения. Это биологическое явление, но оно становится прототипом психической тревоги. Трансформация родовой тревоги Нельзя не заметить, что уже у младенца есть определенная степень готовности к тревоге, и эта готовность усиливается в раннем детстве. Хотя существует множество различных проявлений младенческой тревоги, однако можно выделить наиболее типичные формы. Страх темноты и страх перед незнакомыми людьми - вот наиболее типичные формы инфантильной тревоги. Страх темноты, страх одиночества, страх перед незнакомыми людьми, все это можно свести к одному фактору: к тоске по человеку, на которого направленно либидо. «Первичная тревога» возникла, когда ребенок отделился от матери; теперь же тревога возникает, когда любимого человека нет рядом, и это тоже отделение - однако, уже психическое отделение, а не физическое. Страх кастрации можно рассматривать, как продолжение этой тревоги; здесь также речь идет об отделении от нарциссически ценимого объекта. — 163 —
|