|
Разумеется, я не мог рационально объяснить все его давние чудесные истории, но что касается аналогичных вещей, случавшихся вовремя лечения, мне удалось ему доказать, что он сам постоянно участвовал в фабрикации чудес, и продемонстрировать, какие средства он при этом использовал. Он пользовался периферическим зрением и чтением, забыванием и прежде всего обманами памяти. В конце он сам помогал мне выявлять небольшие трюки, благодаря которым совершались те чудеса. В качестве любопытного инфантильного источника его веры в исполнение предчувствий и предсказаний однажды выявилось воспоминание о том, как мать очень часто, когда нужно было выбрать определенную дату, говорила: «В такой-то и такой-то день я не смогу; должно быть, я слягу». И действительно, в объявленный день она всякий раз лежала в постели! Несомненно, он испытывал потребность находить в переживании такие точки опоры для своих суеверий, поэтому обращал такое внимание на известные необъяснимые случайности в обыденной жизни и бессознательным поведением помогал там, где их не хватало. Эту потребность я обнаружил у многих других больных неврозом навязчивости и подозреваю ее еще у нескольких. Мне кажется, что это хорошо объясняется психологическими особенностями невроза навязчивости. Как я уже отмечал (с. 64), при этом расстройстве вытеснение осуществляется не с помощью амнезии, а путем разрыва причинных взаимосвязей вследствие лишения аффекта. По-видимому, у этих вытесненных связей сохраняется известная напоминающая о себе сила — которую я в другом месте сравнил с эндопсихическим восприятием1, — поэтому посредством про- 1 «Психопатология обыденной жизни» (19016), глава XII, раздел В (б). [Тему суеверия Фрейд затем обсуждает в своей более поздней работе «Жуткое» (1919й).| 90 екции они переносятся во внешний мир и там свидетельствуют о том, что не состоялось в психическом. Другая общая для больных неврозом навязчивости душевная потребность, имеющая известное родство с только что упомянутой, прослеживание которой ведет глубоко в исследование влечений, — это потребность в неопределенности в жизни или потребность в сомнении. Создание неопределенности — один из методов, которые применяет невроз, чтобы отвлечь больного от реальности и изолировать его от мира, что, впрочем, заложено в тенденции любого психоневротического нарушения. Опять-таки ясно, как много больные делают для того, чтобы избежать определенности и иметь возможность предаваться сомнению; более того, у некоторых эта тенденция находит яркое выражение в их нелюбви к часам, которые позволяют хотя бы определить время, и в их бессознательно осуществляемых уловках обезвредить любой инструмент, исключающий такое сомнение. Наш пациент развил особое умение избегать сведений, которые способствовали бы принятию решения в его конфликте. Так, он не был осведомлен, как обстояли дела у его возлюбленной, имевшие решающее значение для заключения брака, якобы не мог сказать, кто ее оперировал, и какая это была операция — односторонняя или двусторонняя. Он не торопился вспоминать забытое и разузнавать то, чему не было уделено внимание. — 60 —
|