|
Исходя из прежнего опыта, я могу предвидеть, что именно против этого тезиса или против универсальности этого тезиса будет направлено, уважаемые господа, ваше возражение. Наверное, мне лучше сказать: ваше желание возразить, потому что, пожалуй, ни у одного из вас нет в распоряжении исследований, кото- 1 [Пример такого «узлового пункта» — слово «влажный» — описывается ванализе случая «Доры» (1905е), с. 158—159 данного тома.] 60 рые при использовании того же самого метода дали бы другой результат. По самому предмету спора я хочу только заметить, что выделение сексуального момента в этиологии истерии, во всяком случае мною, не происходит из предвзятого мнения. Оба исследователя, Шарко и Брейер, в качестве воспитанника которых я начал свои работы об истерии, были далеки от подобного предположения; более того, они проявляли по отношению к нему личную антипатию, частицу которой вначале перенял и я. И только самые трудоемкие детальные исследования заставили меня, да и то весьма медленно, встать на точку зрения, которую я отстаиваю сегодня. Если вы подвергнете самой строгой проверке мое утверждение, что также и этиология истерии лежит в сексуальной жизни, то окажется, что оно подкрепляется данными, согласно которым в восемнадцати случаях истерии я сумел выявить эту связь для каждого отдельного симптома и, где это позволяли условия, смог подтвердить это успешным терапевтическим результатом. Вы, правда, можете мне теперь возразить, что девятнадцатый и двадцатый анализ, возможно, познакомят с происхождением истерических симптомов также и из других источников и тем самым правомерность утверждения о сексуальной этиологии будет ограничена восьмьюдесятью процентами. Мы охотно будем этого дожидаться, но поскольку во всех этих восемнадцати случаях я имел возможность одновременно проводить аналитическую работу и поскольку никто не подбирал эти случаи в угоду мне, вы сочтете понятным, что я не разделяю этого ожидания и готов свою веру распространить на доказательную силу моих прежних опытов. Впрочем, к этому меня побуждает еще один мотив пока что чисто субъективного значения. В единственной попытке объяснения физиологического и психического механизма истерии, которую мне удалось представить в виде резюме моих наблюдений, вмешательство сексуальных движущих сил стало для меня обязательной предпосылкой. Итак, после того как цепочки воспоминаний сошлись мы, наконец, достигаем сексуальной области и некоторых немногочисленных событий, которые приходятся на этот же период жизни, на пубертатный возраст. Из этих событий следует выводить этиологию истерии и благодаря им научиться понимать возникновение истерических симптомов. Но здесь нас ждет новое и серьезное разочарование! Найденные с таким трудом, экстрагированные из всего материала воспоминаний, вроде бы последние травматические события хотя и имеют общими обе характеристики: сексуальность — 247 —
|