|
Мое отличие от Фрейда заключается в том, что после выявления невротических наклонностей я в основном исследую их нынешние функции и их следствия, в то время как он главным образом исследует их генез. Цель обеих этих процедур одна и т же: уменьшить власть невротических наклонностей над данным человеком. Фрейд считает, что, осознав инфантильную природу своих наклонностей, пациент тут ж поймет, что они не подходят для его взрослой личности, и потому окажется способен с ними справиться. Источники ошибки, породившей данное убеждение, обсуждались ранее. Я полагаю, что все те препятствия, которые Фрейд считает ответственными за терапевтические неудачи - такие, как глубина бессознательного чувства вины, нарциссическая недоступность, неизменность биологических влечений, - в действительности обусловлены ошибочными предпосылками, на которых построена его терапия. Я убеждена, что путем тщательной проработки последствий тревожность пациента ослабевает, а его отношение к себе и другим улучшается настолько, что он может обходиться без своих невротических наклонностей. Их развитие было неизбежным из-за враждебного и настороженного отношения ребенка к миру. Если анализ последствий, то есть анализ актуальной невротической структуры, помогает индивиду стать явно дружелюбнее по отношению к людям, вместо того чтобы ощущать по отношению к ним неразборчивую враждебность, если его тревожность значительно ослаблена, если увеличиваются внутренняя сила и внутренняя активность, он более не нуждается в своих обеспечивающих безопасность средствах, но может справляться с жизненными трудностями в соответствии со своими взглядами. Аналитик не всегда предлагает пациенту искать причины нынешних проблей в детстве; часто пациент сам спонтанно предоставляет исследователю генетический материал. В той мере, в какой он сообщает сведения, имеющие отношение к его развитию, эта тенденция конструктивна. Но в той мере, в какой он бессознательно использует эти сведения, чтобы тотчас установить причинную связь, данная тенденция превращается в уловку. Чаще всего он надеется таким образом избежать непосредственной соприкосновения с теми наклонностями, которые действительно в нем существуют. Пациент, разумеется, заинтересован в том, чтобы и несовместимость его наклонностей, и цена, которую он за них платит, оставались неосознанными: до начала анализа его безопасность и ожидания удовлетворения покоились на следовании этим стремлениям. Он предпочел бы сохранять смутную надежду, что его влечения не столь императивны и не столь несовместимы, как кажется, что он и так сможет получить свой долю жизненных благ и никакая помощь ему не нужна. Поэтому у него имеются веские причины для сопротивления, когда аналитик настаивает на проработке его актуальных установок. — 147 —
|