|
Поиск этого источника для Ж. был связан с огромным страхом, ибо это означало, что его Эго обладает той характерной властью, которую он ощущал во время уединения. Быть сильным в этом случае означало быть покинутым. 7. Влияние архетипических факторов на трансформацию Следующий случай служит яркой иллюстрацией того, как грандиозная самость нарциссической личности трансформируется в позитивную духовную форму. По всей вероятности, исключительность этого процесса можно объяснить тем, что я не интерпретировал элементы негативного переноса, так как в тот момент не осознавал важной каталитической роли, которую играли зависть и ярость. Если бы я последовательно интерпретировал возникавшие негативные аффекты, возможно, процесс трансформации протекал бы более мягко и гладко. Но в таком варианте данный случай может служить ярким свидетельством того, как проявившийся архетипическии фактор оказался главной причиной исцеления. В самые критические моменты его появления индивидуальные редуктивные интерпретации только нарушили бы исцеляющий творческий потенциал, заложенный в архетипе. На этот раз моей пациенткой была женщина, которую я назову А., недавно перешагнувшая двадцатилетний рубеж. Ее случай можно назвать типичным для известных нарушений личности; это означает, что проявляющиеся симптомы не играли слишком важной роли. Даже ее частые депрессии по большому счету были вторичными по сравнению с ее жалобой на то, что она не видит в жизни ни цели, ни смысла и не развивает свои творческие способности. Она делала многочисленные попытки «найти себя» (включавшие многократную смену работы, любовные отношения с мужчинами, которые неизбежно ее бросали, дальние заграничные путешествия и т.п.) и всегда, по ее словам, ей «чего-то не хватало». На анализ она пришла, имея такую установку: «Я пыталась пробовать многое, почему бы не попробовать и это?» Наряду с основной установкой у пациентки была одна особая жалоба. Когда она ехала на автобусе, ей едва удалось преодолеть в себе желание выцарапать людям глаза. Это испугало пациентку, поскольку у нее не было уверенности в том, что она сможет с собой справиться и подавить приступ, который, по ее словам, «был как монстр, это нечто, с которым у меня не было ничего общего». Вскоре установился зеркальный перенос. Если я пытался что-то сказать - сущий пустяк, но какое-то время рефлексировал, то чувствовал, будто собирался сказать что-то такое, к чему меня слегка принуждали, или нечто весьма двусмысленное по содержанию. Если это чувство было слишком сильным, пока я говорил, она делала небольшую паузу, а затем продолжала свою речь, будто я ничего не сказал. Это ощущалось так, словно она надо мной возвышалась. Именно так проявлялась ее архаичная власть величия. Чтобы служить зеркалом всему, что она мне рассказывала, я решил просто слушать; обычно такой процесс последовательного подробного выслушивания занимает около недели. Но если ее контроль сочетался со снисхождением, в конце сессии наступало некоторое облегчение, и мне позволялось что-то сказать. Самый короткий комментарий, может быть, эмпатический парафраз сказанного ей казался вполне достаточным. Через такой пересказ раскрывался ее эксгибиционизм, находя во мне заинтересованного слушателя. — 59 —
|