Я и другие

Один человек сообщает другому, что тому следует нечто делать, и в то же время, на другом уровне, сообщает, что он не должен этого делать или должен делать что-то другое, несовместимое с первым. Ситуация окончательно захлопывается для “жертвы” еще одним предписанием, запрещающим покидать “поле боя” или высказывать недовольство по поводу ситуации, давать ей критическую оценку и тем самым аннулировать ее. “Жертва”, таким образом, оказывается в “безвыигрышном” положении. Она не может сделать ни единого шага без того, чтобы не произошла катастрофа. Вот пример:

Мать навещает сына, который только-только оправился от психотического приступа. Он направляется к ней навстречу, и происходит следующее:

а) она открывает объятия, чтобы он обнял ее и/или

б) чтобы обнять его.

в) Когда он к ней приближается, она застывает на месте и
каменеет.

г) Он останавливается в нерешительности.

д) Она говорит: “Ты не хочешь поцеловать свою маму?”. И так как он все еще стоит в нерешительности,

е) она говорит: “Но дорогой, ты не должен бояться своих чувств”.

Он отзывается на приглашение матери поцеловать ее, но ее состояние, ее холодность и напряженность в то же самое время говорят ему: “Нет, не надо”. То, что она боится близких отношений с ним или по какой-то другой причине в действительности не хочет, чтобы он делал то, к чему она его приглашает, не может быть признано ею открыто и остается невысказанным ни матерью, ни ее сыном. Сын реагирует на невысказанное, “молчаливое” сообщение: “Хоть я и открываю мои объятия для тебя, чтобы ты подошел и поцеловал меня, но на самом деле боюсь, что ты сделаешь это, но не могу в этом признаться ни себе, ни тебе, поэтому я надеюсь, что ты будешь слишком “больным”, чтобы сделать это”. Но затем она показывает, что совершенно без всякой задней мысли хочет, чтобы он поцеловал ее, и намекает, что причина, по которой он ее не целует, не в том, что он уловил ее беспокойство, как бы он не поцеловал ее, или ее приказ не делать этого, а в том, что он не любит ее. Когда сын не отвечает, мать намекает, что он ее не целует, потому что боится своих сексуальных или агрессивных чувств по отношению к ней. Суть ее сообщения в итоге сводится к следующему: “Не обнимай меня, а то я тебя накажу” и “Если ты не сделаешь этого, я тебя накажу”. Само “наказание” остается загадкой6.

Этот пример, на первый взгляд, представляет собой простой инцидент. Но идея заключается в том, что человек, с рождения подвергающийся таким ситуациям, обнаруживает определенные трудности в отделении одного уровня коммуникации от другого. Возможные стратегии выживания в таком безвыигрышном положении, по заключению Бейтсона и его коллег, соответствуют типам поведения, клинически опознаваемым как шизофрения.