|
Письма из Казани В 1974 году на юбилейном собрании Московского отделения Общества психологов знаменитый нейропсихолог Александр Романович Лурия рассказывал: „Я помню годы — 1918, 1919, 1920, когда я, совсем молодой парень, стал заниматься чем угодно. Меня интересовали общественные науки и я живо интересовался вопросами развития социальных учений и утопического социализма". Лурия только поступил на юридический факультет Казанского университета, как его переименовали в факультет общественных наук, и бывший профессор церковного права читал в нем социологию. „У меня, человека абсолютно средних способностей, возник ряд проектов, как всегда у молодых людей, проектов невыполнимых, но имеющих какое-то мотивационнос значение". Лурия был исключительно способным человеком, и главный его проект этих лет оказался выполнен. 19-летний студент в дальнем углу огромной, перевернутой большевиками страны образовал психоаналитический кружок, вступил в переписку с самим Фрейдом и добился признания своего казанского кружка Международной психоаналитической ассоциацией. Участники кружка, среди которых было 7 врачей, 2 педагога, 5 психологов и один историк (М. В. Нечкина, впоследствии ставшая академиком), регулярно собирались, чтобы обсудить переводы Фрейда, творчество Достоевского либо Розанова-. Протоколы и прочие документы кружка, в отличие от других психоаналитических начинаний в России, содержались А. Р. Лурией в образцовом порядке. Казань отнюдь не была изолированной от мира провинцией. Примером может быть одна из участниц кружка, Роза Авербух, 1883 года рождения, в 1901 — 1909 годах студентка Бернского и Цюрихского университетов. Она вернулась в Россию в 1912 году, состояла „на земской и городской службе", а с 1917 года работала в госпитале Казанского университета. В 1921 году она перевела и издала в Казани „Психологию масс и анализ человеческого Я", которую местные поклонники Фрейда резонно сочли наиболее актуальной для текущего момента. Возможно, что на деятельность Казанского кружка и на его признание Международной психоаналитической ассоциацией повлияли давние дружеские отношения Фрейда и основателя казанской школы невропатологов Л. Даркшевича (см. Гл. 4), учениками которого были участвовавшие в кружке врачи. Неизвестно, правда, вел ли кто-либо из участников кружка систематическую психоаналитическую практику. Существование Казанского кружка, однако, имело важные организационные последствия. — 146 —
|