Фрейд

К оглавлению

170

БИОГРАФИЧЕСКИЕ ОРИЕНТИРЫ

участвовать в детальном развитии событий, не быть предназначенным к смерти, согласно экзистенциалистскому принципу, не нести смерть окружающему миру или кому-то другому, но содействовать развитию смерти в себе, заставлять его длиться, сделать его продолжительным, придать ему всю свою импульсную энергию, являющуюся ядром, основой психической деятельности и жестко связанную через выражение "хочешь" — отголосок шопенгауэровского хотения, возбуждающего мысль Фрейда, — с жизненной энергией. Речь идет, как это сформулировано в работе "Между сновидением и болью", вышедшей из-под пера Ж.-Б.Понталиса, о настоящей "работе смерти".

В центральной работе этого периода — "По ту сторону принципа удовольствия", опубликованной в 1920 году, Фрейд продолжал шокировать тех, кто в доме повешенного боится говорить о веревке. Можно долго изучать эту тему по значительной книге Макса Шура, вышедшей на французском под названием "Смерть в жизни Фрейда". Лежит ли в истоке этой работы смерть второй жены Якоба Фрейда, Ревекки, вызвавшая круговорот памяти и боли? Известно, во всяком случае, как подействовала на полуторагодовалого Зигмунда смерть брата Юлиуса, которому было лишь несколько месяцев, сколько образов, действий, движений мысли она породила. Смерть отца в октябре 1896 года тесно связалась с работой Фрейда над темой сновидений, как он отмечает в предисловии к "Толкованию сновидений". Неоднократно он сам устанавливает для себя сроки жизни, пользуясь расчетами периодичности своего друга Флиесса; какое облегчение он испытал, коща пересек рубеж пятидесяти одного года, отвечающего сумме двух главных периодов, мужского и женского: 23+28! Нет возможности описать все отражения смерти s огромном количестве образов, населяющих сновидения Фрейда...

"ПРИДЕТ СМЕРТЬ, И У НЕЕ БУДУТ ТВОИ ГЛАЗА"

171

Но вот с началом войны, давшей почувствовать дыхание смерти так близко, и вследствие внутренней динамики развития исследований Фрейда, фигура смерти выступила перед ним с особой значительностью, как бы требуя, чтобы он обратил к ней свой взор, слился с ней, вписал ее в свое существо и в существо своей работы. Он отмечает в письме от 1 августа 1919 года к Лу Андреа-Саломе, узнав о самоубийстве Виктора Таска, долгое время бывшего близким другом Лу, а также независимым и блестящим учеником Фрейда: "Я выбрал сейчас в качестве пищи тему смерти". Эту мысль Понталис, размышляя "О работе смерти", особо подчеркивает, говоря, что "никто другой не был проникнут ею так, как Фрейд". Понятно, почему в нашем сознании столь тесно ассоциируются образы Фрейда и смерти: мы смотрим его глазами, старающимися пронзить изначальный мрак, неясность, окружающие эту тему, тему, которую человечество всегда старалось приукрасить своими жалкими кружевами.