|
– Мама, убери его сейчас же отсюда. Он совершенно невозможный, выкидывает все шарики! Так же нельзя! – Ты что, – отвечает мать, – он же маленький, он не понимает. Ника : – Тогда пусть не приходит в детский сад. Я не вмешиваюсь, хотя чувствую на себе растерянный, просительный взгляд матери. Наступает пауза. Мать ждет моего вмешательства. Теперь на меня выжидательно-требовательно смотрит и Ника. Я продолжаю спокойно наблюдать. Вновь не выдерживает принимающая Нелли: – Здесь все для всех детей, а не только для тебя, – раздается в общем молчании ее звонкий призыв к равенству. Девочка сама разрешает свой конфликт. Она с достоинством покидает поле «боя». Демонстративно медленно и гордо направляется в велосипедную. – Ого, – произнесла я. Мать тут же откликнулась: – Вы тоже заметили? Видно, да, какой у нее характер? Я : – А что? Вас это смущает? Мать присела рядом со мной. Мы молчим, но это молчание – многообещающее, предваряющее откровение. Прерываю его я: – Она что, ходит в детский сад? Мать: – Нет, это так она называет «Сад радуги». А вообще я с ней запуталась, уже ничего не понимаю. Я поддерживаю ее вопросом: – Да? И как? Мать: – Например, отдавать ее в детский сад или нет – огромная проблема. Мое молчаливое участие она воспринимает как поддержку. Паузы помогают ей, видимо, обрести силы для продолжения, вернее, начала серьезного разговора. – Не знаю, сумеет ли выдержать?.. И вообще, она у меня такая! Вы уже заметили. Я : – Да, понимаю. После продолжительной паузы мать прямо ставит свой вопрос: – Посоветуйте мне как специалист, как мне поступить правильно. Я ухожу от ответа, задав новый вопрос: – А что, вы с ней целый день дома одна? Женщина начинает отвечать на мои вопросы обстоятельно, со всеми подробностями. Ника ее младшая дочь. Первый ребенок, тоже девочка, старше Ники на девять лет. Между сестрами страшные конфликты. Причем мать уже беспокоит то, что старшая превратилась в капризулю, плачет, «словно ей три года». Периодически женщина подтверждала свою беспомощность все той же фразой: «В общем, не знаю, что делать», – это звучало как констатация факта. Младшая Ника – эпицентр всех проблем. «Не могу с ней сладить. Делает все, добивается всего, чего хочет. Например, в прошлом году водила ее в „Эрудит“.[33] Ходила с удовольствием, но недолго. Месяца через три отказалась категорически. Любит рисовать. Сначала рисовала на уроках с удовольствием. Но потом отказалась их посещать. Уговорили ее ходить туда же на танцы. Говорят, у нее особые способности. Через два месяца тоже отказалась и тоже наотрез. Не знаю, хорошо ли я поступила: в этом году она сама попросилась в „Эрудит“, но я знала, что это тоже ненадолго, и поэтому я ей сказала, что он закрылся». — 24 —
|