Здесь с самого начала надо различать две возможности. В небольшой части случаев сублиминарный дрожательный рефлекс, выросший, как мы предположили, наглядности ради, из явного острого дрожания испуга, остается и дальше чисто рефлекторным и сохраняется без всякого содействия пациента. Случай этот имеет, например, место у постоянно возбужденных нервных людей, обладающих уже от рождения низким порогом дрожательного рефлекса, а затем у тех индивидов, у которых тяжелое истощение или тягчайшие аффективные потрясения 8) вызвали более стойкие нарушения душевного равновесия. Подобные люди, как это ясно видно на примере тяжелых острых неврастений, сохраняют в течение многих недель и месяцев аффективную перераздраженность; они, сами собой, так сказать, постоянно близки к дрожанию. Если здесь нервное истощение или потрясение находит свое выражение в истерическом симптомокомплексе, то такие пациенты требуют самой осторожной врачебной оценки, ибо в таких случаях приходится, во - первых, подумать о том, что истерический симптом тут настолько богат аффективно - рефлекторным и элементами, что он близок по своей сути к нервному спонтанному симптому; а затем та придача со стороны воли, которую получает истерический симптомокомплекс, возникает в волевом инструменте потрясенной личности; между тем инструмент этот находится в тяжелом беспорядке. Большое число наших «дрожателей» не страдало столь серьезными аффективными расстройствами. Действие тока, поскольку таковой вообще имел место, начинает через несколько дней сглаживаться; но тут - то оно не исчезает попросту, а уступает постепенно свое место состоянию, если так можно выразиться «искусственной психической перераздраженности», оно выражается в жалобах на чувствительность к шуму, на пугливость, раздражительность, страх, нелюдимость. И теперь еще попадаются старые искушенные истерики с дрожанием, которые состояние это развили с настоящей виртуозностью. Они умеют из еле заметных мелочей, из безобидного шума, из банальной заметки в письме извлечь материал для возбуждения; а то малое, что они при этом добудут, они используют тщательнейшим образом и в количественном отношении и в отношении времени. Подобные аффективно - натренированные получатели ренты ухищряются при любых поводах, вроде врачебного исследования или попыток принудить их к работе, уцепиться за неизбежные в этих случаях ничтожные возбуждающие моменты и перевести их в богатейшие волны возбуждения с желательным рефлекторным эффектом в соматической сфере. Прекрасными примерами для этой «техники добывания аффекта», как мы сокращенно обозначим это типическое истерическое явление, может служить следующая картина, хорошо знакомая каждому неврологу из начала его деятельности на войне. У обитателя стационара для нервно - больных начинается припадок или громкий спор с кем - либо. Когда через пол - минуты является врач, оказывается, что уже все тесное помещение наполнено другими пациентами, столпившимися вокруг больного; они продолжают сбегаться со всех лестниц, из всех отдаленнейших закоулков. Это те самые люди, которые за какой - нибудь час еще жаловались на свой страх и чувствительность к шуму; сейчас они положительно стекаются отовсюду, как - будто шумная сцена оказывает на них какое-то хемотактическое действие. Чего ради явились они? Они поступают, как океанский пароход, которому предстоит далекий путь... Они запасают аффективное топливо, которое должно поддерживать ход их рефлекторной машины. Сюда же относится многое из области «психической заразы», - например, способ, в силу которого превращается у зрителя в собственные болезненные проявления то возбуждающее чувство неудовольствия, которое закономерным образом у него возникает при виде неестественных двигательных форм (тремор, тик, припадки, истерические гримасы). — 44 —
|