|
Как видит читатель, развитие бреда Вагнера вполне можно понять из его переживаний. Он строился, хотя и кривым, но логическим путем, под влиянием чрезвычайного внутреннего напряжения, в котором находился Вагнер в течение долгих лет его внутренней: борьбы. Чтобы объяснить полностью это странное развитие личности, надо, однако, помнить, что переживания давали только пищу конституционально обусловленной могучей и крайне односторонне направленной эффективности, в руках которой и логика была лишь вспомогательным орудием. В случае Вагнера прирожденное предрасположение определило в основном не только всю его душевную» борьбу, но в значительной степени и способ, которым он ее разрешил. В характере Вагнера с детства обращает на себя внимание какое-то внутреннее противоречие. С одной стороны — крайняя совестливость, склонность к самообвинениям и повышенная душевная ранимость, а с другой — эгоизм, самомнение, заносчивость и упрямство В душе его живут могучие страсти, а он слаб и неспособен к самообузданию. Как будто бы в нем одновременно уживаются два человека: совестливый самообвинитель и неукротимый борец, при чем в самом его деянии виден след обоих чувство своей вины — одного, и ненависть к врагам — другого. Все эти противоречивые особенности как бы нарочно соединены так, чтобы обусловливать состояние постоянного душевного конфликта. Наконец, надо подчеркнуть, что Вагнер по самой своей недоверчивости не мог облегчить себя дружеским признанием, и поэтому бред его подвергался обсуждению только в его собственной душе, результатом чего—помимо неисправимости ложных выводов—было еще чувство крайнего напряжения, настоятельно требовавшее выхода. Круг вопросов, связанных с учением о паранойе, необыкновенно обширен, и его нельзя исчерпать на немногих страницах. Отметим здесь только вот что: к паранояльному развитию склонны люди различного склада, и само оно в разных случаях совершается по разному, почему среди параноиков мы находим чрезвычайно разнообразные типы личностей: изобретателей, пророков, сутяг и проч. Затем, влияние среды и условий жизни больного, отодвигаясь в одних случаях на задний план, в других оказывается не менее значительным, чем конституциональное предрасположение. Классическим примером паранойяльного развития, в котором Фактор среды играл значительную роль, служит бред преследования у Руссо. К сожалению, недостаток места не позволяет нам остановиться здесь на его заболевании. По той же причине мы оставляем без рассмотрения и вопрос ч) том, какие интеллектуальные особенности способствуют паранойяльному бредообразованию. — 116 —
|