Психиатрия

Резкое двигательное заторможение, доходящее до полной остановки ступора, может наблюдаться при расстройствах в психической сфере, развивающихся в связи с тяжелыми аффективными переживаниями. Эмоциональные моменты замешаны также в происхождении той формы ступора, которую можно назвать галлюцинаторной. Галлюцинации иногда могут быть так ярки и упорны, что целиком овладевают сознанием больного, который долгое время остается в неподвижном состоянии в созерцании каких-то видений или во власти слуховых переживаний с как бы застывшим выражением ужаса, восторга или иного аффекта на лице. Такого рода галлюцинаторный ступор можно наблюдать главным образом при шизофрении и при инфекционных делириях.

Иного происхождения двигательное заторможение, которое нередко наблюдается при эпидемическом энцефалите. Оно иногда принимает форму ступора и может быть названо метэнцефалитиче-ским ступором. Больным этого рода вообще трудно производить движения, благодаря чему они с трудом меняют положение, подолгу не могут отвечать на вопросы, хотя понимают их и знают, что могут ответить. Иногда дело не ограничивается этим и доходит до того, что больные, не страдая параличом, подолгу остаются как бы в состоянии оцепенения, чему способствует и полное отсутствие мимических движений. Здесь нет отсутствия эмоциональных или интеллектуальных переживаний; вялой мимике часто противоречит живое, напряженное выражение глаз, и если картина с внешней стороны очень напоминает вполне выраженный кататонический ступор, то это объясняется исключительно своеобразным изменением мышечного тонуса, крайне затрудняющего производство движений и особенно переход от состояния покоя к движению, равно как и наоборот.

Изучение симптомокомплексов, знакомство с материалом, из которого строится психоз, с другой стороны, указывает на то, что отдельные признаки комбинируются друг с другом не в случайном порядке, не в виде механической смеси, а в известные группы, объединенные в одно целое. Тот же признак внутреннего сцепления между отдельными симптомами играет роль и при образовании более крупных единиц, какими являются психозы.

Уже анализ самых простых комплексов указывает, что в структурном отношении всегда можно провести более или менее ясное различие между двумя группами явлений. В одной нельзя указать никакого внешнего толчка, никаких причин, действующих извне, так что приходится признать, что болезненные расстройства, выражающиеся в тех или других симптомах, идут откуда-то изнутри, возникают в силу каких-то внутренних, другими словами эндогенных моментов, почему и говорят об эндогенном их происхождении. В другой—имеются внешние экзогенные факторы, которые не могут остаться безразличными для нервной системы, и связь заболевания с ними более или менее ясна. Она может заключаться во временных отношениях и очевидна, если человек заболел например непосредственно после сильного испуга, какого-нибудь отравления, тяжелой инфекции. Ее можно усмотреть нередко в самом характере заболевания, так как в зависимости от особенностей воздействия внешних экзогенных моментов очень часто видоизменяются и психические последствия. Такое противоположение эндогенных и экзогенных моментов прежде всего нужно иметь в виду при попытках выяснить структуру психоза. Так как внешние моменты могут постоянно претерпевать различные изменения и являются во всяком случае более текучими сравнительно с более постоянными эндогенными факторами, стоящими в зависимости от особенностей прирожденного психофизического склада, то главную роль в структурном отношении нужно признать именно за эндогенными моментами. Они образуют как бы более постоянный фон, на котором изменчивая игра внешних влияний зарисовывает свои меняющиеся картины.