Психиатрия

Эта особенность, равно как и вообще неровность в состоянии интеллектуального функционирования и неодинаковые результаты исследования памяти иногда с неожиданно хорошими ответами объясняются тем, что в генезе явлений играет роль не одна только слабость следов впечатления. Грюнталь обратил внимание на одну особенность, свойственную не только корсаковскому психозу, но как раз при нем накладывающую определенный отпечаток на психическое функционирование. Именно он установил понятие расстройства установки. В некоторых случаях с более или менее ясным органическим характером расстройств наблюдается, что больной не сразу может перейти к новому кругу представлений от того, которым было занято его внимание перед этим, и должен как бы сначала приспособиться. Вследствие этого степень расстройства способности репродукции резко колеблется в зависимости от общей ситуации и оттого, на что в данный момент обращено внимание больного, а также от его эмоционального состояния.

Вообще в исследованиях последнего времени, касающихся корсаковского психоза, наблюдается явное стремление уйти от прежних концепций. Раньше основное расстройство видели в области памяти, причем психика в целом считалась не пораженной. Несомненно это стояло в связи с характерными для прежнего времени взглядами на психику как на сумму различных изолированных способностей, тогда как теперь говорят о целостной психической личности, в которой отдельные способности находятся в органической связи со всем остальным достоянием психики. В соответствии с этим самое существенное в корсаковском психозе теперь видят не в памяти как таковой, а в изменениях психики в целом. Как установил Бюргер, при экспериментальном исследовании больные могут восстанавливать в изучаемом материале только простые отношения. Бюргер—Принц и Кайла самое существенное видят в расстройствах мышления именно в расстройствах синтеза, в снижении основного фона, в безличности пациента, в пассивности и параличе витального слоя. Они же говорят о расстройстве чувства протекающего времени. Этому явлению ван-дер Хорст склонен приписывать особенно большое значение. По его мнению содержание переживаний не забывается, и амнезия сводится главным образом к порядку во времени.

Для характеристики психики больных этого рода имеет значение наличность псевдореминисценций и конфабуляций. Вместе с забыванием действительных фактов наблюдается, что больные не-редко рассказывают о каком-нибудь событии, в действительности не имевшем места, как о чем-то бывшем недавно или только что. По существу здесь дело идет обычно о каких-нибудь реальных событиях, случившихся много раньше, но большею частью не совсем в такой форме, как передается больным. Пациент, много месяцев вследствие параличей ног не оставляющий постели, рассказывает, что он накануне уезжал по делам или что у него были посетители, принесли гостинцы, чего в действительности совсем не было. При очень близких к псевдореминисценциям конфабуляциях не удается установить роли воспоминаний, хотя бы и в искаженном виде, так что на них приходится смотреть как на продукты чистой фантазии. Содержание конфабуляции не носит в себе ничего фантастического, невозможного, принимая во внимание условия жизни больного до его болезни, и этим они отличаются от аналогичных расстройств при параличе помешанных и других психозах органической группы. Вообще же самый феномен ложных воспоминаний и конфабуляций можно рассматривать как инстинктивное стремление восполнить чем-нибудь пробелы памяти, пустые места, ничем не заполненные периоды в воспоминаниях больного. Дело в том, что для самих больных их дефекты памяти не только очень заметны, но нередко, в периоде выздоровления или улучшения, очень тягостны. Они стараются всячески сколько-нибудь оказаться на высоте положения, заучивают имена окружающих, записывают на бумажке, отвечают уклончиво, сами задают наводящие вопросы. При всем том они постоянно чувствуют свою недостаточность, так как и верно отвечая на вопрос, не уверены, не сделали ли они грубой ошибки и не выдали ли окончательно себя и свою беспамятность. При таких условиях психологически понятно заполнение пробелов памяти ложными воспоминаниями и вымыслами, так как оно восстанавливает хотя бы фиктивно преемственность переживаний больного, необходимую для единства и цельности его личности.