Психиатрия

С анатомической стороны также нет основания говорить о параличе как о чем-то совершенно ином сравнительно с сифилисом мозга. Естественно поэтому стремление некоторых авторов не употреблять совсем терминов «метасифилис», «парасифилис», «прогрессивный паралич помешанных», а заменить их одним названием—позднее сифилитическое заболевание мозга. Приходится считать, что прогрессивный паралич—это диффузный сифилис мозга со своеобразной локализацией и течением. Но все же нельзя сказать, что можно считать разрешенными все вопросы, касающиеся генеза паралича. Может быть вопросов стало не меньше, только теперь они должны иначе ставиться. Почему в части случаев заражение дает только местные изменения, не обнаруживающие тенденции к прогрессированию, почему в других случаях процесс неудержимо ведет к глубокой и диффузной дегенерации и кончается гибелью? В известном смысле и теперь можно проводить отличив между сифилисом и прогрессивным параличом. В первом случае процесс ограничивается преимущественно оболочками и сосудами, где концентрируются и спирохеты, а при параличе происходит диссеминация спирохет в паренхиме, и нервные элементы изменяются очень глубоко. Штейнер думает, что при сифилисе мозга в отличие от паралича процесс протекает параневрально, т. е. в оболочках и сосудах, рядом с нервной системой, которая страдает только вторично.

Почему в одних случаях специфическое заражение приводит только к соматическим поражениям, в других—к мозговому сифилису, в третьих— к прогрессивному параличу, остается неясным. Несомненно приходится считаться до известной степени с невротропизмом спирохеты. Об этом в особенности говорят те случаи, когда заражение из одного источника приводило целый ряд лиц к заболеванию параличом и сухоткой. За то же говорят нередкие случаи заболевания параличом одновременно мужа и жены. Но еще более несомненно, что необходимы какие-то особые условия со стороны самого организма. Имеет значение и наследственное отягощение. По данным Перне и Кальба у паралитиков оно вообще вдвое больше, чем в населении вообще. Имеет значение при этом и характер этого отягощения: в семьях паралитиков наблюдаются главным образом заболевания с характером слабоумия. Это говорит о возможности врожденной предрасположенности мозга к тому, чтобы специфическое заражение дало именно мозговой процесс. В этом смысле в особенности должны быть истолкованы случаи паралича у ряда кровных родственников, на основании которых Кальб прямо говорит о семейном предрасположении к параличу. Некоторые исследования заставляют думать, что у людей, заболевающих параличом, ослаблена способность вырабатывания антител. Предрасположение к заболеванию параличом по-видимому может быть повышено какими-либо моментами в личной жизни—инфекциями, алкоголизмом, большим физическим и умственным напряжением, травмами головы. На основании опыта последней войны, не давшей несмотря на все ее тяготы, включая и последующие эпидемии, увеличения общей заболеваемости параличом, Бонгеффер и Бумке не склонны придавать значение этим моментам, но это едва ли справедливо.