|
— Но Эдди… Она откашлялась, не дав ему закончить фразу. — Второй вопрос? — Если бы ты могла быть кем угодно, кем бы ты была? — Мамой, — после секундной заминки ответила она. — Я была бы мамой. Уэс свободной рукой обхватил ее за талию и улыбнулся. Его зубы казались такими же белыми, как серп месяца над их головами. — Ты, похоже, читаешь мои мысли, дорогая, поэтому это дает мне право на третий вопрос. — Он прижал губы к ее уху, его слова ласкали ее кожу. — Как ты по утрам любишь яйца? «Он слишком близко». У Эдди в горле встал ком, а кожа покрылась холодным потом. — Неоплодотворенными! — выпалила она, ткнув его в бок локтем. И бросилась к желтым окнам закусочной, словно моряк с затонувшего корабля, когда видит маяк: в нем вспыхивает надежда, и он плывет к спасительным берегам. Джек с Делайлой стояли рядом и резали лук: после обеда толпа посетителей поредела, и они воспользовались моментом, чтобы сделать заготовку для завтрашнего супа. От лука у Джека щипало в носу, на глазах выступили слезы, но это все равно лучше, чем оказаться зажатым в угол горячей Дарлой. Делайла кончиком ножа указала на место совсем рядом с Джеком. — Она умерла прямо здесь, — сказала Делайла. — Вошла, отругала Роя и упала на пол. — Но это не ее вина, что Рой положил на тарелку не тот заказ. Делайла искоса взглянула на собеседника. — Неважно. Рой был слишком занят, так все навалилось, и не собирался выслушивать замечания еще и от Маргарет, поэтому просто ответил: «Хочешь горошка? Вот твой чертов горошек!» — Я бросил в нее кастрюлю. — Делайла сложила нарезанный лук в ведерко. — Он не хотел ее бить. Он просто вспылил. Но, похоже, для Маргарет удар оказался слишком сильным. — Она протянула Джеку еще одну луковицу. — Врач сказал, что у нее сердце было, словно тикающая бомба, готовая взорваться в любую минуту, оно бы все равно остановилось, даже если бы они с Роем не повздорили. Говорят, что в тот день перестало биться ее сердце, но на самом деле мне кажется, что это остановилось сердце Роя. Всем известно, что в случившемся он винит только себя одного. Джек задумался о том, насколько, должно быть, тяжело жить, зная, что во время последнего разговора с женой ты бросил в нее чугунную кастрюлю. — Достаточно одной секунды, чтобы вся жизнь перевернулась с ног на голову, — согласился Джек. — Какая глубина мысли для обычного посудомойщика! — Делайла искоса взглянула на него. — Откуда ты приехал? — 21 —
|