|
Чтобы заставить ее идти, он крепко прижимает ее к себе. По существу, он ее просто тащит. Глаза Пейдж широко открыты. Она смотрит на Николаса, но не видит его. Ее губы шевелятся, но когда Николас склоняется к ней, он слышит только жаркий шепот ее дыхания. Улицы Бостона усеяны разряженными группами людей — Эльвира и Одинокий Ковбой, палестинские террористы и Мария-Антуанетта. Высокий мужчина, наряженный в огородное пугало, хватает Пейдж под руку и тащит ее и Николаса куда-то влево. — Дорогой из желтого кирпича! — что есть мочи распевает он. Отделаться от него очень трудно. Тусклые фонари отбрасывают тени, по жухлым октябрьским листьям ползущие в темные закоулки. В воздухе пахнет зимой. Дойдя до гаража Масс-Дженерал, Николас берет Пейдж на руки и несет к машине. Опустив ее на землю, он сдвигает в сторону креслице Макса и убирает махровую погремушку и липкую пустышку. Потом он помогает Пейдж забраться в машину, укладывает ее на заднее сиденье и укрывает своим пиджаком. Он поправляет воротник у нее под подбородком, а она хватает его за руку и сжимает ее, как тисками. Она смотрит куда-то через его плечо и начинает кричать. Николас оборачивается и сталкивается лицом к лицу со Смертью. Возле машины стоит невообразимо высокий человек в развевающемся черном балахоне. Его глаза прячутся в складках капюшона, а острие жестяной косы царапает плечо Николаса. — Убирайся отсюда, — говорит Николас, а затем выкрикивает эти же слова. Он отталкивает полу неосязаемого, как дым, плаща. Пейдж замолкает, садится и пытается выбраться из машины. Николас закрывает ее дверцу, прыгает на свое сиденье и заводит двигатель. Зловещий лик остается позади, а он вылетает на обезумевшие улицы Бостона и спешит укрыться за стенами своего дома. — Пейдж, — зовет Николас, но она не отвечает. Он смотрит в зеркало заднего вида и встречается взглядом с ее широко открытыми глазами. — Пейдж! — уже громче зовет он. — Макс поправится. Он выздоровеет . Говоря это, он всматривается в ее глаза, и ему чудится в них искра сознания. С другой стороны, ему могло показаться. По салону автомобиля пробегают причудливые блики фонарей. Он начинает вспоминать, какие из бостонских аптек могут быть открыты в это время. Возможно, существует лекарство, способное вывести Пейдж из этого состояния. Вообще-то в таких случаях помогает валиум, но она уже и без того успокоилась. Более того, она слишком спокойна. Он предпочел бы, чтобы она царапалась и кричала. Он хочет видеть в ее лице признаки жизни. Когда он подъезжает к дому, Пейдж садится. Николас помогает ей выйти из машины и начинает подниматься по лестнице к входной двери, ожидая, что она последует за ним. Но, вставив ключ в замок, вдруг понимает, что Пейдж рядом нет. Она идет по лужайке к кустам голубой гортензии, где спала, вернувшись в Бостон. Она ложится на землю и теплом своего тела растапливает посеребривший траву иней. — 318 —
|