|
Потом он приносил свою рукопись на почту, и целовал ее на прощание, и желал ей счастливого пути. Как-то ей теперь придется, совсем одной? Ведь автора не будет рядом, и никто ей не поможет. «Сумей постоять за себя, — напутственно шептал он в щель почтового ящика. — Не сумеешь — тебе конец». Вскоре Хорек Баджирон узнал, как обидно получать отказы, когда пишешь по-настоящему хорошо. Но, если хороший рассказ отвергали, он лишь укоризненно качал головой в адрес недотепы-издателя, наклеивал на конверт новую марку и, не изменив ни слова, отправлял рукопись в другое издательство. Рано или поздно кому-нибудь достанет сообразительности понять, что он имеет честь созерцать шедевр Хорька Баджирона, писателя высшей пробы. Но почта его не радовала. И однажды он дал себе слово: «Настанет день — и я построю в этом доме настоящую Мансарду, как положено писателю. Да! Я построю ее! И оклею стены этими отказными бланками, а сам стану в центре и посмеюсь над всеми вами от души!» В один из вторников, похожих друг на друга как две капли воды, Баджи, как всегда, вернулся с утренней прогулки. Зазвонил телефон. Он снял трубку и услышал львиный рык — грозный и радостный звук из Далекого щенячьего детства. Он терпеливо слушал — рычание медленно затихало, растворяясь где-то в тропических зарослях. — Привет, Уиллоу, — сказал он наконец. — Привет, Баджи, — отозвался из трубки мягкий голос. — Хочу знать, как поживает мой братец-знаменитый-писатель. — Ты прекрасно знаешь, как я поживаю, — проворчал он. — Я пишу. Просто тебе не терпится что-то сказать мне. Угадал? Почему это вдруг я — знаменитый писатель? — Вот что я хотела тебя спросить... Никак не припомню... я тебе говорила о моей подруге-волонтере? Она приходит в школу раз в неделю и читает вслух моим подопечным, пока я бегаю по всяким педагогическим мероприятиям. — Говорила. Даниэлла — так, кажется, ее зовут? — Что, и правда говорила? Знаешь, Баджирон, она такая славная, наша Даниэлла! Все от нее без ума. Угадай, какая у нее любимая щенячья книжка? Угадай, почему ты — знаменитый писатель? — Не знаю, Уиллоу. Почему я — знаменитый писатель? — «Лапа — раз, лапа — два... »! Она влюблена в твою книгу! Я ей не сказала, что Хорек Баджирон — мой родной брат. Но вот что я подумала... неплохо бы вам было познакомиться. Сказал бы ей хоть «привет» и «как поживаете?». Вы с ней так похожи... — Уиллоу! — Но ты же совсем ни с кем не общаешься, Баджи! Тебе нужны друзья! — У меня есть друзья! Они называются «персонажи», Уиллоу, и я их описываю. — 8 —
|