|
Если только не присмотреться повнимательнее… Я провожу пальцем по линиям. Немного воображения, и можно различить буквы «U» и «S». А это похоже на «W». На другой стороне бревна полукруг и две длинные полоски: «I-D-I». На языке к?са, одном из официальных языков ЮАР, это означает «любимая». Возможно, Гидеон и не надеется, что мама когда-нибудь вернется, но я начинаю верить, что она постоянно рядом со мной. И тут в желудке у меня раздается громкое урчание — как рев Моры. — Ты есть хочешь, — констатирует Гидеон. — Да ладно. — Сейчас я тебя накормлю, — настаивает он. — Знаю, Элис была бы рада. — Хорошо, — соглашаюсь я, и мы возвращаемся в сарай, который я увидела, как только сюда приехала. Его машина — большой черный грузовик. Приходится убрать ящик с инструментами с пассажирского сиденья, чтобы я села. По дороге я чувствую, что Гидеон искоса посматривает на меня. Как будто пытается запомнить мое лицо. И тогда я осознаю, что на нем красная футболка и форменные шорты новоанглийского заповедника. Но все служащие слоновьего заповедника здесь, в Хохенуолде, носят прямые шорты цвета хаки. Какая-то бессмыслица! — Как давно вы уже здесь работаете? — О-о, много лет… — отвечает он. Каковы шансы на то, что на территории более чем в тысячу гектаров первым, на кого я наткнусь, будет Гидеон? Если только, разумеется, он сам не постарался. А если это не я нашла Гидеона Картрайта? Если это он нашел меня? Я рассуждаю, как Верджил: может быть, ничего плохого в этом и нет, если говорить языком самосохранения. Конечно, я отправлялась в путь с решительным намерением найти Гидеона. Но сейчас, когда нашла, я уже стала сомневаться, насколько хорошей была сама идея. Я ощущаю страх, словно монетку на кончике языка. Впервые мне приходит в голову, что, может быть, именно Гидеон имел отношение к маминому исчезновению. — Ты помнишь ту ночь? — спрашивает он и словно дает волю моему воображению. Я представляю, как Гидеон увозит мою маму из больницы, как останавливается и сжимает руки вокруг ее горла. Представляю, как то же самое он проделывает со мной… Я думаю, как поступил бы Верджил, если бы хотел выбить из подозреваемого показания, и стараюсь, чтобы мой голос не дрожал. — Нет. Я была еще ребенком. Наверное, б?льшую часть времени спала. — Я пристально смотрю на него. — А вы? — К сожалению, помню. А как хотел бы забыть! Мы уже подъезжаем к городу. Лента жилых домов, которая со свистом проносилась вначале, сменилась магазинами складского типа и заправками. — Почему? — не выдерживаю я. — Потому что убили ее? — 215 —
|