Причастие

• Я хочу посидеть. Просто посидеть... Не говори ничего... – Попросила Ольга.

Костя кивнул и заковылял на кухню. Встал возле окна. Последние августовские дни были чудесны. Мягкий солнечный свет разливался по крышам. Внизу возились ребятишки, доносился шум проезжающих машин... «Вот тебе на! Путь, который Бонавентура проделал в течении всей своей жизни, полной аскезы, подвигов, непрерывного устремления, - пройден Ольгой, женщиной мещанского, в общем-то, образа жизни, меньше, чем за час! Хотя - нет! Она не прошла этот путь. Конечно же нет! Ей просто показали, как это может быть. Через пару часов от благодати не останется и следа, только приятное воспоминание. И – восхищение им – Костей! Но, может быть, после такого опыта в её жизни всё изменится? Мещанка превратится в подвижницу? Время покажет... В подвижницу она, конечно, не превратиться, но вот какой-то импульс в сторону другой жизни, где отнюдь не одно только материальное благополучие составляет ценность, несомненно получен. Теперь душа её выйдет из успокоенности, к которой Ольга всегда стремилась и будет, помня этот опыт, мыкаться, страдать, стремиться к чему-то, что невыразимо...».

Ольга позвала его, и Костя прервал ход мысли. Вернулся в комнату.

• Ты – волшебник!

Он улыбнулся: опять эта восторженность, снова – прежняя Оля...

• Как ты это делаешь?
• Я не могу это описать. Помнишь... хотя, вряд ли ты помнишь... слова Людвига Витгенштейна: «Границы моего языка – границы моего мира».
• А при чём тут границы языка?
• А о чём я тебе до этого толковал битый час? – Костя начинал раздражаться. – Ладно, поясню на простом примере. В Университетах Европы в одиннадцатом – тринадцатом веке студенты изучали элементарную арифметику в течении четырех лет. Первый год проходили сложение, второй – вычитание, третий год – умножение и четвертый – деление.
• Там что – дебилы учились?
• Отнюдь не дебилы. Вот только операции производились с римскими цифрами, оттого все и было столь сложно. А потом в Европе приняли арабские цифры и все стало очень просто. Ту же арифметику стали проходить за месяц. Суть идеи в том, что задача была одна и та же, а языки разные. Язык арабских цифр оказался на порядок совершеннее...
• Понятно...
• Так вот. Я думаю, что каким-то образом я вышел на самый, пожалуй, совершенный язык, который позволяет решать сложнейшие задачи, например, передачу знаний, быстро и просто. В Университете мы проходили и дерево и ризому и Бонавентуру, но у тебя и следа не осталось от голых понятий, которыми оперировали преподаватели. А сейчас ты пережила все это на своей, извини, шкуре. Вряд ли теперь забудешь...
• Да, такое не забывается!
• Я только не знаю, на какой круг вопросов распространяется этот язык, на который я вышел...
• Слушай, тебе нужно встретиться с Аллой! Обязательно покажи ей всё это! Давай вместе встретимся во вторник. Я договорюсь и мы к тебе зайдем вечером.
• Давай. – Без энтузиазма отозвался Костя. Он не любил Аллу. Она была их однокурсницей. Закончила аспирантуру, защитилась. Сейчас преподавала на кафедре «Философии религии». Ольга дружила с ней еще с первого курса. А Костя не встречал Аллу уже лет семь. – А тебя муж-то не приревнует, что так часто ко мне ходишь?
• Да ему сейчас вообще не до меня. С утра до ночи торчит на работе. Он ведь сейчас генеральный директор!
• Хорошо, давай встретимся с Аллой. А я приглашу Гришку с Юркой. И еще: знаешь, кто приезжает? Витька Назаров. Он учился на два курса позже, но мы сдружились на факультативе по постмодерну. Работал в Нижнем Новгороде учителем литературы в обыкновенной школе. Будет теперь проходить переподготовку в УПЭЭМе у меня в группе в этом году. Представляешь?
• Помню Витьку! Здорово! Приглашай и его!
• Тогда – до вторника... Занятия-то у нас начинаются четвертого сентября – в четверг. А завтра Витька уже будет здесь...