|
– Значит, Оля? – настойчиво повторил он. Оля еще раз кивнула. – Ну, отлично, – вздохнул Константин Сергеевич. – Итак, вы в отделении психотерапии. Оля молчала. Она думала о том, что еще вчера в это время у нее была свобода. О которой она так мечтала. И которой так глупо распорядилась. – Вам необходимо пройти курс реабилитации, – говорил доктор в белом халате, расстегнутом ровно настолько, чтобы была видна массивная пряжка ремня на его джинсах, в которые была заправлена такая же, как халат, кипельно белая рубашка. – Где моя мама? – В ближайшее время вы ее увидите. – От чего это зависит? Константин Сергеевич замялся… – Что я должна делать? Вы же чего‑то хотите от меня? Я‑то ведь вам ничего не сделала? Значит, вы что‑то от меня хотите! – Ну… в общем‑то… Она ждала. – Мы отвечаем за ваше психологическое состояние. С сегодняшнего дня и еще… какое‑то время… год… или два… И… это не государственная программа, как вы, может быть, понимаете… Вам помогают частные лица… И ждут содействия от вас… – Чем помогают? – Ваше финансовое состояние и психологический комфорт… – Почему я не могу выйти? – Запущена некая программа… пока рано показывать вас общественности… – Так что я должна делать? Сейчас! И когда я буду свободна? – Свободна? – Константин Сергеевич пожал плечами. – Ну, смотря в каком смысле… вы, в общем‑то, свободны… а делать… Сейчас за дверью сотрудники милиции ждут, когда вы готовы будете дать показания… Вы готовы? – Показания? Оля не совсем понимала, что от нее хотят. – Вам надо будет ответить на их вопросы. Максимально честно и искренне. Вы ведь уже все рассказывали доктору, который лечил вас, как только вы сбежали. – Рассказывала, – сказала Оля и подумала: «Не надо было». – Им эти все подробности пока не нужны. Это не официальный допрос. Просто вы поможете найти вашего похитителя. Договорились? Оля улыбалась. И молчала. – Договорились? – переспросил Константин Сергеевич. – А я послежу, чтобы они не слишком вас утомили. Сотрудники милиции оказались двумя пожилыми мужчинами в мятых пиджаках и с усами. У одного они были черные и пушистые, а у второго короткие и колючие. Тот, у которого были черные и пушистые, подвинул кресло к Олиной кровати и сел. С короткими и колючими огляделся вокруг и присвистнул. Сделал вид, что не поймал неодобрительный взгляд Константина Сергеевича. Первый расспрашивал Олю про дом. – Найти не смогли бы? – Нет, – кивнула Оля. – Вряд ли. Он спрашивал: ну кирпичный дом или деревянный? — 74 —
|