Устрицы под дождем

– Глубокая реактивная депрессия. Был какой‑то внешний раздражитель… Ты же знаешь, как это бывает…

– И что? Голоса?

– Нет. – Ангелина Петровна даже улыбнулась. – Паровоз. И так увлек этим все отделение, что его сосед возомнил себя электровозом. Еле успели, когда он пытался подзарядиться от розетки.

– Ужас! – прошептала Ирина.

– Еще пару дней. Максимум.

– Я приеду.

– Он в надзорной.

– Я поняла.

– Зайдешь?

– Если успею.

Ангелина Петровна снова набрала Аркашин номер. Он не отвечал. Наверное, заснул. Котенок.

21

Маруся постучала в комнату, где жила девушка с хвостом.

Маруся была у нее в первый раз.

Та же кровать, как у всех, диван, кресло, журнальный столик, на стенах черно‑белые фотографии в тонком багете, плазменный телевизор.

Ни одной брошенной вещи, ничего, что выдавало бы в этой комнате наличие жильца. Ничего, кроме маленького букета лилий в гнутой стеклянной вазе. Аромат лилий распространялся по комнате, казалось, что только им заполнены шкафы, устелена кровать, что именно он, сладкий и терпкий, разбросан на спинках кресел и еще он клубится на полу у кровати, там, где в любой другой комнате стояли бы тапочки.

Девушка с хвостом сидела на краешке дивана, в ореоле лилового аромата, прямо держа спину, и смотрела кино. О. Иосилиани «In vino Veritas».

– Пошли в мужское, – сказала Маруся, внимательное разглядывая стеклянную вазу.

– Не пойду.

– Почему?

– Я кино смотрю.

– А после кино? – Девушка научила быть Марусю покладистой. Потому что с ней можно было или быть покладистой, или не быть вообще. – Кино когда закончится?

– В 18.20.

Маруся зашла к ней в комнату во второй раз ровно в 18.20.

– Как кино? – задала она не тривиальный вопрос.

– Мое любимое. – Девушка тряхнула хвостом.

– Ты же говорила, твое любимое другое? – Маруся хитро сощурила глаза, словно уличила кого‑то во лжи.

– А я только свои любимые смотрю. – Девушка посмотрела на нее искренними удивленными глазами.

– Пошли на первый этаж.

– Зачем?

– Я не была ни разу. Покажешь мне.

– Я не могу.

– Из‑за этого? – Маруся смешно прошлась по комнате, повиливая бедрами.

Девушка хмыкнула.

– Давай! – уговаривала Маруся. – Я тоже буду вилять! Только ты мне покажешь сначала. И я научусь. Потому что если я не научусь, всем только ты понравишься, а меня никто не заметит.

– Да ладно! – улыбнулась девушка и слегка покраснела.

– Конечно! А ты думаешь, что мужикам еще нужно? Только чтобы девушка шла и бедрами виляла. Научишь меня?