Уроки милосердия

Я не осознавал, насколько разгорячился и повысил голос, пока сидящий за соседним столиком мужчина не начал медленно, но уверенно аплодировать. К нему присоединились еще несколько посетителей за столиками. Я вжался в кресло, пытаясь стать невидимым.

Ирен протянула руку и переплела свои пальцы с моими.

— Все в порядке, Лео. Если честно, я даже нахожу это сексуальным.

— Что именно?

— Как ты умеешь пользоваться голосом. Словно флагом размахиваешь.

Я качаю головой.

— Я не какой-то хвастливый патриот. Я тот, кто делает свою работу. Просто устал защищать то, чем я занимаюсь. И дела эти не имеют срока давности, ничто не кануло в небытие.

— Да нет, кануло. Я к тому, что эти нацисты ведь не прячутся у всех на виду.

Я не сразу понимаю, что она перепутала значения слов «кануть» и «скрываться». В то же время я вспоминаю Джозефа Вебера, который, по словам Сейдж Зингер, несколько десятков лет именно это и делал — прятался у всех на виду.

Подходит официантка с бутылкой вина и наливает мне в бокал для пробы. Я держу вино во рту, киваю в знак одобрения. В этот момент, если честно, я бы одобрил даже самогон, если бы только в нем содержалась нужная доля алкоголя.

— Надеюсь, мы не весь вечер будем обсуждать историю, — беззаботно щебечет Ирен, — потому что в истории я не сильна. Я к тому, что разве не все равно, что Колумб открыл Америку, а не Вест-Хэмптон?

— Вест-Индию, — бормочу я.

— Да какая разница! Местное население, скорее всего, было не таким сволочным.

Я наливаю себе вина и гадаю, доживу ли до десерта.

Либо у моей мамы хорошо развито шестое чувство, либо еще при рождении она имплантировала мне микрофон — иначе откуда она знает, когда я ухожу и прихожу? Только так я могу объяснить, как ей удается позвонить, независимо от обстоятельств, именно в тот момент, когда я вхожу в дверь.

— Здравствуй, мама, — приветствую я, включая громкую связь и даже не удосужившись взглянуть на определившийся номер.

— Лео, неужели так сложно было вести себя прилично с этой милой девушкой?

— Эта милая девушка в состоянии сама о себе позаботиться. И ей совершенно не нужен такой парень, как я.

— Неужели можно определить, что вы не подходите друг другу, после одного несчастного ужина? — возражает мама.

— Мам, она думает, что Кочинос[17] — это название животного.

— Лео, не у всех, как у тебя, была возможность получить хорошее образование.

— Это проходят в школе, в одиннадцатом классе! — восклицаю я. — Кроме того, я был с ней предельно любезен.

На другом конце провода повисает молчание.

— Правда? Значит, ты был настолько вежлив и предупредителен, что не схватился за мобильный и не сказал ей, что звонят с работы и тебе нужно бежать, потому что поймали Джона Диллинджера?