|
— Вы меня не так поняли. Давайте-как ваш билет. Черецкий вытащил из кармана военный билет, протянул библиотекарше. Та быстро и аккуратненько записала все, что положено. — Что читать будем, молодой человек? Вопрос застал Борьку врасплох. — Ну как же… этого нам бы, э-э-эротического чего бы! Про любовь и верность, стало быть! — произнес он игривым полушепотом. — Ну значит, "Ромео и Джульетту", так? — поинтересовалась девушка, округляя глаза. — Что вы, что вы! — Борька замахал рукой. — Попроще чего и чтоб с картинками. А лучше знаете чего — не надо картинок, ну их! Дайте одну только, единственную. — Это какую же? — Девушка приподняла изогнутую бровь. — Вашу фотокарточку! — прямо ответил Черецкий. — Ах, какой галантный пошел нынче читатель, — проговорила девушка, привставая, — но вы меня задерживаете, забыли? Черецкий хлопнул себя по лбу. — Все понял. Если серьезно, мне надо по истории одну книгу. Вы, может, слыхали — был такой князь Святослав, вот про него, пожалуйста. Да посолиднее автора, мне там романчики не нужны, в них врут все. Есть? Девушка наморщила лобик. Пошла вдоль стеллажей. — Надо припомнить, — нараспев проговорила она, — да-а, Святослав? Вот есть исторические романы — Дрюон, хотите? Дюма, Стендаль, вот еще Толстой Алексей, Вальтер Скотт… — Да нет, это все читано-перечитано, это все знают! Вот об этом бы князе! — гнул свое Борька. — Может, и не было такого? Хотя учебники-то не врут, там есть полстрочки, сам помню — иду, дескать, на вы! Помните? — Смутно, — сказала девушка. — Ну идите-ка на мы скорей! — Она присела у нижней полки крайнего стеллажа. Вместе, глядишь, и подберем. Я тут тоже не все еще знаю. Бот какая-то! Она вытянула в руке тонюсенькую книжечку в мягком переплете. Черецкий разобрал название издательства и поморщился. — Ну-у, что вы, это же «Детгиз», это для сержантов и старшин, девушка милая, а я на гражданке был… э-э-э, кандидатом исторических наук, между прочим. Мне б какого-нибудь академика для начала, ладненько? Библиотекарша посмеялась, но ничего не ответила. Черецкий подошел к ней, опустился на одно колено. В голову ему ударила волна свежего, какого-то травянистого запаха, исходившего от ее светлых пушистых волос. Книги сразу же отступили куда-то далеко-далеко, на последний план. Их корешки, названия и фамилии авторов замельтешили перед глазами. Остановить своего взгляда на какойнибудь одной из них Черецкий не мог. — 78 —
|