|
Звук ее голоса заставляет Карлу собраться. Внезапно она оказывается рядом с Джой, становится на колени и нежно обнимает ее. Джой тоже обнимает ее. Так они и сидят, шепча бессмысленные ласковые слова и радуясь долгожданному воссоединению. Потом можно и поговорить. – Я думала, что ты меня ненавидишь. Джой смотрит на свои руки, все еще поцарапанные после аварии. – Я не могла ненавидеть Карлу Келли за то, что она разрушила мою жизнь, но ненавидеть Клэр Фразьер было легко. Но вот она… Сюзанна… Ее я хотела возненавидеть. Но не могу… хочу… но не должна… Мать встряхивает головой. – Всему свое время, Джой. Столько всего произошло за такой короткий срок… – Она вела дневник, – Джой должна помочь матери понять. – Она называла его Судебная книга. – Ты рассказывала, помнишь? У озера. Я была так рассержена, что даже пришлось отойти в сторону. – Я много думала об этом с момента… – Джой указывает пальцем на гипс. – Я думаю, что это была Судебная книга для нее. Что-то вроде терапии. В машине скорой помощи когда мы ехали в больницу, она не переставала говорить о ней. Наверное, хотела, чтобы я нашла ее. Это логично. Если она больше не могла быть со мной, то не имело значения знает кто-нибудь правду или нет. Правда написана в той книге… она повторяла это… Я думала, что она имела в виду кровь, но это не имеет смысла. – Где она хранила эту книгу? – В разных местах. Одно время она лежала в ее шкафу, но полиция обыскала дом в поисках улик, и они ничего не нашли. Думаю, что она зарыла ее. – Зарыла? – В саду разрушенного коттеджа. Она туда ходила, когда мы ругались. Словно это был грот, в котором можно спрятаться. Однажды она отвесила мне оплеуху за то, что я пошла следом. Иногда я пряталась и наблюдала за ней. Она становилась там на колени и молилась. – Ох, Джой… а была ли ты когда-нибудь счастлива? – спрашивает мать. – Думаю, да. – Она энергично кивает. – Но я или тянулась к ней, или отдалялась. Всегда старалась получить ее одобрение. Хотя теперь я понимаю, почему это было невозможно. Лучше всего было, когда отец возвращался домой. Я знаю, что он не мой папа… но я не могу… – Все нормально, Джой. – Ты думаешь, он виноват? Мать не колеблется. Когда она говорит, что он ничего не знал, Джой облегченно вздыхает. – Но он попал в тюрьму из-за нее, – говорит она. – Когда он предстанет перед судом, то сможет изложить свою историю. И присяжные будут решать. – Ты скажешь это судье? – Мое слово имеет вес, но я всего лишь свидетель, один из многих. То, как твоя семья жила в прошедшие шестнадцать лет, будет изучено и проанализировано. Потом присяжные вынесут решение. Видишь, Джой, я только маленький винтик в этой большой машине. — 235 —
|