Цена нелюбви

Он долго и угрюмо смотрел на меня, хотя не выглядел особенно удивленным.

— А если мне не понравится?

— Тогда придется привыкнуть.

— Если к чему-то привыкаешь, вовсе не значит, что это нравится. — Он сломал пурпурный карандаш.

— Ты ко мне привыкла.

— Да! И через несколько месяцев мы привыкнем к кому-то новенькому!

Чем короче карандаш, тем труднее его сломать, и пальцы Кевина теперь напряженно сжимали такой вот упрямый огрызок.

— Ты об этом пожалеешь.

Наконец карандаш сломался.

Я попыталась вовлечь тебя в обсуждение имен, но ты проявил безразличие: к тому времени началась Война в заливе, и невозможно было оторвать тебя от телерепортажей Си-эн-эн. Когда Кевин тяжело опустился рядом с тобой перед телевизором, я заметила, что мальчишеское увлечение генералами и пилотами-истребителями обошло его стороной. С таким же безразличием он относился и к песенке об алфавите. Правда, Кевин проявил преждевременный интерес к «ядерной бомбе». Раздраженный медлительностью сражения, разворачивающегося перед телекамерами, он пробормотал: «Пап, не пойму, почему Кон Пауэр возится со всей этой ерундой. Сбросить ядерную бомбу. Иракцы сразу поймут, кто здесь босс». Ты восхитился.

Желая восстановить справедливость, я напомнила тебе наш старый договор, предложила дать нашему второму ребенку фамилию Пласкетт. Не смеши меня, отмахнулся ты, не отводя взгляда от появившейся в кадре ракеты «Пэтриот». Два ребенка с разными фамилиями? Все будут думать, что один из них приемный. Имя ты даже не стал обсуждать, просто сказал: «Как захочешь, Ева, мне все равно».

Для мальчика я предложила Фрэнка. Для девочки я демонстративно отвергла Карру и Софию (имена из клана моей матери) и стала искать среди твоих родственников.

Когда тебе было двенадцать, умерла твоя тетя Селия, бездетная младшая сестра твоей матери. Та смерть потрясла тебя. Странноватая тетя Селия часто гостила у вас. Она увлекалась оккультизмом и подарила тебе магический шар; она водила тебя и твою сестру на оккультные сеансы, не одобряемые твоими родителями, а потому еще более увлекательные. Я видела ее фотографию. Она была душераздирающе некрасива, с широким ртом и тонкими губами и проницательными глазами, одновременно смелыми и немного испуганными. Как и я, она любила приключения и умерла молодой и незамужней после восхождения на гору Вашингтон с лихим молодым альпинистом, на которого возлагала большие надежды. Она переохладилась, когда их настигла внезапная снежная буря. Но ты раздраженно отмахнулся, как будто я пыталась заманить тебя в ловушку.