|
Не могу оторвать взгляда от разделительной полосы, хотя меня тошнит от ее вида. Пытаюсь думать, но перед глазами только эта белая линия. Как будто я стараюсь удержать равновесие, чтобы не упасть. «Ты только подумай, вдруг Себ никогда не поправится до конца?» Да пусть у него хоть до старости голова болит. Зато будет помнить, даже если очень постарается забыть. То, что произошло на стройке, смахивало на фильм, очень даже неплохой. Примерно так: 8. «Месть Сандры»Черный экран, Ник Кейв поет свои «Баллады про убийства»[1]. Get down, get down, little Henry Lee, and stay all night with me! You won’t find a girl in this damn world, that will compare with me… Потом становится видно, что черное — это вечерняя темнота. Холодно. На земле изморозь. Под ногами хрустят мерзлые листья. Стройка. Скоро тут будут виллы с гаражами и качелями, но пока — только шаткие штабеля и кучи стройматериалов. Защитная пленка трепещет на ветру. And the wind did howl and the wind did blow… Большие полосатые тюки с материалом для изоляции стен. Парень и девушка в черной кожаной одежде лежат на полосатой пластиковой пленке, которая противно шелестит от их движений. Вдруг парень поднимает голову и смотрит прямо в объектив. Он орет: — Пошла вон! Проваливай! И тогда в него летит кирпич, парень даже не успевает ничего сообразить. В следующее мгновение он стоит на коленях на земле, спрятав лицо в ладонях. Сквозь пальцы сочится кровь. Девчонка бросается к объективу, сжав кулаки, и колотит того, кто бросил кирпич. То есть меня, Сандру. Кулаки барабанят по моей кожаной куртке. Потом крупный план: удивленное лицо Себа. And the wind did roar and the wind did moan… Продолжение такое: я даю девчонке пощечину, чтобы она пришла в себя. — Вызывай лучше «скорую», — спокойно говорю ей, кивая в сторону Себа, который лежит на земле в пяти метрах от нас. Come take him by his lily-white hands, come take him by his feet! — Или, может, я позвоню? Девчонка всхлипывает и ежится, потом идет к Себу, но слишком медленно и шатко. Я успеваю первой. Сажусь на корточки рядом с ним, быстро вытаскиваю его мобильный — мне, конечно, хорошо известно, в каком кармане он лежит. Задеваю ремень, звякает связка ключей на цепочке. Выступ бедренной кости под моей ладонью — крупный план — голая кожа на пояснице. Тепло. Девчонка, наконец, добирается до Себа и отталкивает меня. Мобильный вылетает из моей руки, скользит по мерзлой земле. Прочь, в темноту. — 7 —
|