|
Однажды утром в сентябре я, как всегда, вышел из дома и направился на работу. На платформе станции Сибуйя я влился в толпу служащих, ожидавших поезд. Людская масса, в которой я оказался, шевелилась, растекалась и передвигалась, словно студень. Когда подошел поезд, я решил, что мое время наступило, и не тронулся с места. Я остался на перроне, наблюдая за тем, как другие служащие садятся в вагоны. Теперь у меня не было пути назад. Стоявший неподалеку блюститель порядка с удивлением смотрел, как я опустился на колени, встал на четвереньки, чтобы запачкать рукава костюма, а затем набрал пригоршню пыли и грязи и измазал ею свою белую рубашку. Почувствовав удовлетворение оттого, что выгляжу достаточно потрепанным, я отправился домой. Родители были встревожены моим неожиданным возвращением и пришли в ужас, увидев, в каком состоянии одежда. – Что случилось? Ты заболел? Бледность и налитые кровью глаза от бессонницы придавали мне нездоровый вид. – Я упал с платформы станции, – заявил я, – и чуть не попал под пригородный поезд. Азуса был потрясен моими словами. – Что значит «упал с платформы»? – Да, на станции Сибуйя я упал на рельсы, буквально под колеса поезда. Я смотрел на него в упор, не отводя взгляда, и надеялся на то, что он не забыл инцидент, произошедший примерно двадцать лет назад на железнодорожном переезде. Тогда отец, словно нацист, провел на мне жестокий эксперимент. – Ему угрожала смерть! – воскликнула Сидзуэ, впившись взглядом в мужа. «Превосходно, – подумал я. – Она выиграет эту партию. Азуса побежден». Выражение крайней решимости в глазах Сидзуэ свидетельствовало о том, что она готова встать на мою защиту. Но я и для нее припас неприятное известие. Азуса, не теряя самообладания, окинул нас испытующим взглядом. – Меня не удивляет то, что с тобой произошло. Ты все ночи проводишь за письменным столом. Разве я виноват, что утром ты, как лунатик, падаешь с платформы? – Он пожал плечами. – Ты должен сделать свой выбор. Или работа в министерстве, или занятия литературным творчеством. Что ты выбираешь? – Я выбираю литературу. – Хорошо. Оставайся дома, я позвоню в Управление и принесу свои извинения. Но не думай, что твой спектакль произвел на меня большое впечатление. – Я должен еще кое-что сообщить вам, – сказал я. – Я собираюсь жениться. Как я и ожидал, Сидзуэ была недовольна моими словами. – Что за новости! – сердито воскликнула она. – Ты даже не посоветовался со мной! — 242 —
|