|
Хорьскаут двинулся за ним. — Не знаю, сэр. — Еще узнаешь. — Какое-то время они шли молча. Потом Джоди произнес: — Сюда много щенков приезжает, Баджирон. Но я могу отличить тех, которым предстоит изменить мир. Еще какое-то время Баджи набирался храбрости, а потом все-таки спросил: — Как же вы отличаете, сэр? — Они знают, чего хотят. — Он неторопливо шагал к дому. Спешить было некуда. Шар золотого света от фонаря окутывал двух хорьков. — Вот, к примеру, Питон. Он привез в летний лагерь сумку с инструментами. Ясное дело, что когда-нибудь этот щенок станет первоклассным механиком! Не знаю уж, на каких машинах, знаю только одно: если Питон возьмется за дело, завертится любой мотор. Когда-нибудь другие хорьки будут вверять ему свою жизнь. — Тогда что же он здесь делает, сэр? На овечьей ферме моторы ведь не нужны... — Писатели тоже не нужны. — Джоди распахнул калитку и подставил мордочку первым лучам рассвета. — Питон здесь по той же причине, что и ты. Баджи уверенно взглянул в глаза старшему хорьку. — Чтобы доказать, что я на это способен! А Джоди уже вел его за собой в личный обеденный зал — через анфиладу арок, обращенных на запад, по вымощенной плитками дорожке, упиравшейся во внутренний дворик: выбеленные стены, растения в кадках, стол, несколько стульев, саманный камин, пышущие жаром угли. Джоди выдвинул стул для Баджирона, сам сел напротив и поставил фонарь на пол. — Ты когда-нибудь читал Хорька Таминдера? — спросил он. — «Море и звезды»? Баджи открыл было рот, снова закрыл... и тут его прорвало: — «Море и звезды»?! Да, сэр! Как вы догадались? И «Зимний огонь»! И «К западу от дома»! Эта книга, сэр, она мне показала, как это может быть! Это уже не просто отпечатанные страницы! Эти слова... Они тают, и растекаются, и становятся разноцветными красками, и разными местами, и зверьми! Вот это — настоящее приключение, сэр! Весь мир исчезает, и ничегошеньки от него не остается, и ты тоже исчезаешь, а потом наконец просыпаешься, и каким-то образом... каким-то образом все это выходит из книги, из книги, которую можно подержать в лапах, но, если ее открыть, открыть на любом месте, опять попадешь туда, в его мир, и он — единственный, кто тебя может туда привести! За все лето он сказал меньше слов, чем сейчас, в этой нежданной вспышке. Фермер слушал, смотрел. — Хочешь поговорить о том, как пишутся книги? Позже, когда солнце уже выкатилось из-за холмов над Чертовой развилкой, появился Куки с тележкой полированного дерева, нагруженной ингредиентами. Этим утром он хранил почтительное молчание и только время от времени незаметно подмигивал гостю Джоди. На доске в столовой, под надписью «СЕГОДНЯ УТРОМ — 42 —
|