|
— Танюша, ну как? Ты хорошо спала? Сейчас начнутся претензии: «Я так переволновался». — Я так перенервничал. Денисов недоволен, что я подбросил вам Нонну? Это все пустяки, однажды, после того как Тане сделали тяжелую полостную операцию, он вслед за мужем прорвался к ней в послеоперационную (Денисов стерпел, слишком тогда все было неясно и страшно), и первая Костина фраза была: «Имей в виду, второй раз я этого не переживу». — «Ты?» — «Прости, ради бога», он понял все, но не устыдился. Сейчас попросит с жалобной улыбкой: «Я отвезу тебя домой, хорошо?» — Я отвезу тебя домой, если не возражаешь? — Дурак, — прошептала Таня и дунула ему в нос. Костя тут же ушел в предбанник, где Наталья снова поучала кого-то по телефону: «Белочка, жакет? Какая клевость, Запад с ума сходит, а ты не сориентировалась!» ...— Концепция ойкуменического человека, — услышала Таня Костин повеселевший голос, — это любопытно. Каравеллизм? Сейчас расскажу. Безделка, но знаешь, Виктор, здесь не пусто. Сейчас Костя повысит голос, он любит, чтобы Таня слушала его разговоры: все проверяет на Тане, как Павлов на любимой собаке. Только вот почему собака до сих пор не сдохла? У Павлова был порядок: собаки дохли, и он над ними плакал. — Парадокс Электры, — доносилось до Тани, — предполагает знакомство с двумя вариантами мифа об Оресте. Но оставим это, вспомните совсем простой парадокс. Вы стоите. Рядом человек, покрытый простыней. «Вы знаете, кто стоит рядом?» — «Нет!» — «Вы знаете такого-то?» — «Да!» Снимают простыню. Такой-то. Вы лжете и говорите правду одновременно. Сущность парадокса — в конкретности истины. Студент на экзамене знает о гриппе все. Но вот перед ним больной человек, он не знает, что у него грипп. Так знает ли он, что такое грипп? В этом суть диалектики. Просвещает непутевых аспирантов, не станет же он Виктору все это разъяснять. — Итак, каравелла. Каждый из нас — каравелла. Каждый плывет. Я приглашаю других людей на борт своей каравеллы, в свою жизнь, хотя им кажется, что это они меня приглашают. Каравеллизм — наши отношения с внешним миром — плавание от незнания к знанию, от одних друзей к другим, от женщины к женщине. В иных терминах и по-своему интерпретируют идею каравеллизма экзистенциалисты. — Значит, человек рассматривается только в коммуникации? — голос Виктора. Наконец у Витьки появился собеседник, целый день промолчал, бедняга, с ними, недостойными. — Человек всегда представляется нам в коммуникации. В мотивах, в стимулах общения. Кстати, у древних стимулос — всего лишь заостренная палочка, которая побуждала вакханок неистовствовать, — это снова для аспирантов, профессорская манера пояснять, пользуясь любым поводом для ввода новой информации. — И все-таки неистовствовать нас побуждают другие люди, — это уже для себя и для Тани... — 31 —
|