|
...Совсем не просто разобраться в том, что торопливо записывала Таня. И возникает целый ряд вопросов. Так, когда она все это продумывала, вспоминались ли Тане давние Костины стихи, кончавшиеся строчкой: «Ты не женщина, просто знак, мне привидевшийся фантом...» Догадалась ли она после предупреждения Верочки, что сама разгуливает по краешку устоявшегося мнения о себе самой. Ведь в своих рассуждениях Таня вплотную подошла к мысли о том, что почти любая малая группа устроена так, что ждет от личности того, что привыкла ждать, — однозначности реакций и суждений, однотипности поступков. Тем самым общение, а оно часто бывает автоматоподобно, невольно создает особый тип фантомов: рассматривая человека как вещь, машину в том смысле, что человек не должен быть способен на необычные поступки, на несвойственное ему настроение, на болезнь, например, если он слывет среди всех здоровым, на взлет фантазии, если он известен как скупой педант, на подлость, если все убеждены в его благородстве, на добрые дела, если все уверены, что он эгоист. Тем самым могущественное «ВСЕ» превращает человека в автомат, созданный по подобию «ВСЕ ТАК СЧИТАЮТ», даже если эти «ВСЕ» — группа из пяти человек, лишающая человека возможности сильных выборов и поступков, ибо любой сильный выбор «смущает» отлаженное общение. ...Всего этого Таня не написала, она напишет об этом позже и гораздо более учеными словами. Она назовет общение человека с вещью и одушевление человеком вещного мира (всю первобытную магию, все языческие культы) фантомами первого порядка, и для анализа их Тане понадобится страниц двести — триста, не меньше. Фантомами же второго порядка Таня обозначит таинственный плод совместного человеческого воображения, который, будучи создан и запущен в действие, бывает реальнее, живее и опаснее для воображения человека, ему вверившегося, чем близкие люди, его окружающие, носители все того же фантома. Поодиночке люди гораздо безобиднее, чем совместное «производство» их воображения. И тут на память невольно приходит Вера Владимировна и ее история. В самом деле! Бедная Верочка оглянуться не успела, как ее подмял под себя и все за нее решил фантом, ею самою созданный, ее представление о своей роли среди людей и о том, как эту роль они воспринимают. Вполне возможно, Таня сумбурно и невнятно излагала свои мысли, но в них что-то важное заключено для всех людей, какое-то больное зерно, если нечто неодушевленное, лишенное плоти, голоса, обаяния личности, грубо вмешивается в жизнь и кроит ее так, как этому «нечто» удобно. Разумеется, мощные фантомы не складываются в одночасье, разумеется, Верочкино представление о себе как самом необходимом человеке в «Ботсаду» имело длительную историю и, как все длительное, неизбежно печально. Но ведь результат от этого не меняется. — 158 —
|