|
— Не знаю. — Внизу их нет. Поищи ты, а то у меня не выходит. Она хмыкает. — Класс! Кто из нас детектив? — Спасибо за доверие. — Я беру дочь на руки. — Поедешь в тапочках. Я донесу тебя до машины. Я пристегиваю ее в детском автомобильном кресле, хотя нам нужно проехать всего двадцать метров, и тут вижу сапоги — они лежат на коврике у заднего сиденья. Должно быть, она сбросила их, когда мы возвращались из Хэновера, а я не заметил, потому что заносил ее в дом на руках. Если бы все тайны так легко раскрывались… Миссис Уитбери открывает дверь, как будто только нас и ждет. — Мне так неловко вас беспокоить… — начинаю я, но она отмахивается. — Никакого беспокойства, — уверяет она. — Я совсем не против компании. Саша, я забыла, ты любишь шоколадное мороженое или песочное печенье? Я ставлю Сашу на порог. — Спасибо, — говорю одними губами и поворачиваюсь, чтобы уйти, в уме уже прикидывая, как бы побыстрее добраться до места преступления. — Папочка! Поворачиваюсь и вижу Сашу с распростертыми объятиями. Еще долго после развода дочь не любила, когда ее оставляли. Мы придумали ритуал, который, кстати сказать, превратился в некий заговор на удачу. — Целуемся, обнимаемся, давай «пять», — говорю я, опускаясь на колени и сопровождая слова действиями. Потом мы прижимаем наши большие пальцы друг к другу. — «Пакетик орешков». Саша прижимается лбом к моему лбу. — Не волнуйся, — говорим в унисон. Она машет мне рукой, и миссис Уитбери закрывает дверь. Я прикрепляю на крышу автомобиля полицейскую мигалку и мчусь по дороге, километров на сорок превышая допустимую скорость, потом соображаю, что с мертвецом ничего не сделается, если я на пять минут опоздаю, а вся дорога покрыта во тьме льдом. И тут меня осенило. Я не выключил брандспойт, и к моему возвращению в Сашин каток превратится вся лужайка за домом. «Дорогая тетушка Эм…» — думаю я. Мне придется повторно заложить дом, чтобы оплатить счета за воду. Что мне делать? Попавший в Беду из Таунсенда Дорогой Попавший в Беду! Нужно меньше пить. Я продолжаю улыбаться, когда останавливаюсь перед натянутой полицейской лентой — это ограждено место преступления. Ургант подходит ко мне, когда я осматриваю брошенный «понтиак». Я смахиваю снег со стекла и, подсвечивая фонариком, заглядываю внутрь. На заднем сиденье полно пустых бутылок из-под джина. — Капитан, прошу прощения, что побеспокоил, — извиняется Ургант. — Что у нас тут? — 26 —
|