Полужизнь

остальными предками. Каждый год я хожу на его могилу, чтобы поговорить с

ним. Рассказываю о своей семье. Я говорю ему обо всем, и мне сразу

становится хорошо. Конечно, люди ничего об этом не знают. Они думают, что я

езжу на рынок.

Я посмотрел в ее страдальческие глаза и подумал: "У меня был роман с

сумасшедшей. Неужели это правда - то, что между нами было?"

Слышав от меня о намерениях Грасы, Ана сказала:

- Ничего она им не отдает. Даже в своем горе она себя обманывает. Это

они все у нее отнимают. Говорят, что и у меня тоже все отнимут. Но я не

сбегу. Половину того, что оставил мне дед, украл отец. Я останусь здесь,

чтобы защитить другую половину. Не хочу, чтобы кто-то испражнялся в моем

доме и спал на моей постели.

Мало-помалу новое правительство ввело в действие свою собственную

административную систему.

Все занимало в три-четыре раза больше времени, чем раньше, но мы

постепенно притерпелись к новым порядкам. Самая трудная полоса миновала. Но

тут вдруг пошли слухи о новой войне, на этот раз между племенами. Партизаны,

боровшиеся с португальцами, начали свое движение в буше; так и теперь люди,

враждебные победителям, начинали в буше. Партизан поддерживали черные

правительства за границей. Новые мятежники пользовались поддержкой белого

правительства на западе и были гораздо более свирепы. По их законам

новобранцев полагалось "крестить кровью": каждый новичок должен был кого-

нибудь убить. Они совершали налеты на городские окраины, убивали людей,

жгли дома и сеяли панику.

Я решил, что еще одной войны мне не выдержать. Я еще мог поверить, что

в ней будет какой-то смысл для Аны. Но для себя я в ней смысла не видел.

Несколько недель я провел в смятении. Я не знал, что делать. Наверное, мне

не хватало мужества признаться Ане. Стоял дождливый сезон. У меня был повод

запомнить это. Пыльца с дерева, которое росло перед главным домом нашей