Она говорила за двоих. Как Фиц однажды вечером позвонил ей и предложил встречаться, а она не знала, что ответить, и «да» само сорвалось с языка. И как она — во что бы то ни стало! — заберет у Фица свою бейсбольную карточку с Дуайтом Эвансом, которую подарила в знак симпатии. Когда песня закончилась, Делия не отстранилась от меня. Она, по-моему, даже придвинулась чуть ближе. — Хочешь еще поговорить? — спросил я. — Нет, — ответила она с улыбкой. — Я уже все сказала. Нахожу я ее в десяти футах над головой, на изрезанном шрамами локте старого дуба. Грета, поскуливая, сидит внизу. — Эй! — Я раздвигаю мелкие ветки и листву. — Ты в порядке? На небе высыпают звезды, наши ясноглазые соглядатаи. — А что, если я сама во всем виновата? — спрашивает Делия. — Почему? Ты даже не помнишь, как это случилось. — А вдруг помню, но бессознательно заблокировала память? Может, отец и это от меня скрывал… Я не сразу нахожусь с ответом. — Уверен, он сможет все объяснить. Делия спрыгивает с дерева и с кошачьей грацией приземляется рядом со мной. — Тогда почему не объяснил? — Голос ее словно усеян шрамами. — За двадцать восемь-то лет. Как тебе кажется, за это время можно было хоть раз обронить, что Делия Хопкинс — это, вообще-то, мертвая девочка из Миссури? Вроде: «Делия, солнышко, передай, пожалуйста, хлопья. Кстати, я никогда не рассказывал, что украл тебя у твоей мамы четырехлетней девочкой?» — Лицо Делии внезапно бледнеет. — Эрик, как ты думаешь, у меня еще есть мама? — Не знаю, — признаюсь я. — Это выяснится, когда мы прилетим в Аризону. — В Аризону? — Когда твоему отцу предъявят обвинение в том, что он скрывался от правосудия штата Нью-Гэмпшир, его экстрадируют Аризоне. Там… произошло преступление, в котором он подозревается. Если дело дойдет до суда, тебя, скорее всего, вызовут как свидетельницу. Ее, похоже, ужасает такая перспектива. — А если я не захочу? — Вполне возможно, что выбора не будет. Она делает шаг в мою сторону, и я заключаю ее в объятия. — А вдруг я не должна была расти здесь… вот так расти, с вами… — Я с трудом разбираю ее слова, потому как говорит она, уткнувшись в мою рубашку. — Вдруг для Бетани Мэтьюс был разработан другой космический план?.. — Но для Делии Хопкинс тоже был разработан другой план, и осуществить его не удалось из-за этой катастрофы. — Я лихорадочно пытаюсь подобрать нужные фразы. Я думаю о Фице и представляю, что он посоветовал бы сказать. — Ты могла быть Бетани Мэтьюс, Делией Хопкинс, Клеопатрой — неважно. И если бы ты росла посреди пустыни, в окружении лимонных деревьев, с кактусом вместо рождественской елки и ручным броненосцем в качестве домашнего питомца — что ж, тогда мне пришлось бы поступить на юридический в Аризоне. Защищал бы нелегальных мигрантов из Мексики. Но, Ди, мы бы все равно оказались вместе. Как бы я ни прожил свою жизнь, я все равно в конце концов повстречал бы тебя. — 28 —
|