Пинбол

Однако всепоглощающей любовью Остена оставался рок. Он собрал у себя все пластинки или магнитофонные записи рок-музыки, какие только мог достать, а когда не осталось места, переписал все на кассеты. Однако его комната в общежитии оказалась недостаточно велика для кассет и оборудования, необходимого, чтобы их проигрывать. По мере того, как росла его страсть – и его коллекция, – он стал все больше и больше опасаться, как бы отец, неожиданно нагрянув, не узнал об этом страстном увлечении сына, так что в конце концов пожертвовал частью денег из унаследованной от матери ренты, чтобы арендовать чердак у престарелой вдовы, проживавшей неподалеку от кампуса, и перенес туда свои записи вместе со стереоустановкой.

На первом и втором курсах он ездил на рок-концерты и фестивали по всей Калифорнии, а также жадно поглощал всю литературу, касающуюся истории рока. Он знал любую песню каждой рок-группы, от "Джефферсон Аэроплан" до "Роллинг Стоунз", от Элвиса Пресли и Отиса Реддинга до Дэвида Боуи, и мог описать любое музыкальное событие, будь то в Беркли, или в Хайт-Эшбери, или в Лос-Анджелесе, за последние двадцать лет, вплоть до психоделических бдений и стробоскопических шоу. Он посмотрел фильмы о «Битлз» и поп-фестивале в Монтерее, наблюдал, как тысячи зрителей вставали и начинали танцевать под музыку Джанис Джоплин и Джимми Хендрикса; и с каждым просмотром он все ярче понимал то, чего не мог понять его отец: рок – это нечто куда более значительное, нежели просто часть музыкального бизнеса; он демократичен по природе и является необходимой частью массовой культуры свободного общества, образом жизни самим по себе – тем, чем никогда не могла или не стремилась стать классическая музыка.

За два десятилетия со времени своего рождения рок достиг совершеннолетия. Публика воспринимала его все более серьезно, осознавая, что эту музыку можно просто слушать, а не только танцевать под нее, а новые певцы и группы отвечали тем же, создавая композиции, выходящие за пределы фольклорных фестивалей и конкурсов самодеятельных ансамблей, – музыку, в своем роде столь же качественную, как и обожаемая отцом Остена классика, музыку утонченную, сложную, требующую от слушателя интеллектуальных усилий.

Из-за особого интереса к электронной музыке Остен с наибольшим усердием изучал именно это направление рока, в частности гитарные импровизации Джимми Хендрикса. Он заметил, что некоторые группы, такие как "Вельвет Андеграунд", изначально использовали электронные приемы для передачи ощущений, вызванных употреблением наркотиков, – в песне «Героин», к примеру, или для получения нового мощного, насыщенного звука тяжелого рока – как в "Сестре Рэй". В песне "Что случилось с малышкой?" из альбома «Аоксомоксоа» группа "Грэйтфул Дед" смягчает звуки киборда и перкуссии, смешивая и симфонизируя естественные и искусственные тона посредством электроники. Они модулировали человеческий голос и выстроили целый вокальный ансамбль из соло одного певца, записывая голос, а затем проигрывая его на пределе звучания через определенные интервалы. Слушая работы других рок-музыкантов, предпочитающих электронные эффекты, – Фрэнка Заппу с его "Матерями Изобретательности", "Пинк Флойд", Брайана Эно из "Рокси Мьюзик", Рика Вэйкмана из «Йес» или Кейта Эмерсона из "Эмерсон, Лэйк и Палмер", – Остен все больше узнавал об использовании электронных технологий в мультитрекинге, смешивании нескольких по отдельности записанных виртуозных сольных исполнений с постоянным использованием мотивов из классической музыки. А еще он исследовал творчество "Тангерин Дрим" – немецкой группы клавишников, которые использовали синтезаторы и другие электронные инструменты для создания необыкновенно насыщенной, новаторской, авангардной музыки.