Пирсинг

«Я говорила тебе! Посмотри на себя — ты заперт в узкую камеру без окон!»

«Прекратите это!» — закричал он и попытался вырваться, но будто превратился в камень.

«Разве я не предупреждала тебя, что ты будешь сидеть целыми днями с ухом, прижатым к стене, слушая голос, который слышишь только ты? Что шея твоя будет все время повернута в одну сторону? Я всегда предрекала, что это случится, когда ты вырастешь! Я говорила тебе, что ты ненормальный!»

Это была мать, разумеется. Отверстие стало исчезать. Вскоре весь свет исчез. Кто-то смеялся. Нет, не кто-то. Все. Огромное море смеющихся людей. Или веселящихся. Рев толпы в каком-то огромном театре. А рядом с театром — маленькая камера без окон и мощный железный замок запер его в ней.

Он огляделся. Как будто его собственное бессознательное стало видимым ему, предстало в образе подступающего прилива. Волны били его по ступням, потом по щиколоткам, лодыжкам, коленям. Волны наводнения, лениво окатывающие его блевотиной и отходами, давно отброшенными образами, всем изношенным, изорванным, ржавым, перекошенным, выжженным, расплавленным, разбитым, подернутым патиной, гниющим, испачканным, изъеденным бактериями и наполненным воображаемым ужасом. Сейчас он лежал, уткнувшись в эту мерзость подбородком, и страх его превратился в огромное отвратительное насекомое, которое появилось из топи, чтобы ползти по его лицу и вплетать свои лапы и щупальца в его волосы. На лапах насекомого были острые шипы, а щупальца заканчивались остриями, вонзавшимися в его шею и кожу головы. Кавасима, доведенный до слез, отпустил край стола и начал оседать. Его колени коснулись пола. Прилив прошел над его головой, и он что было сил позвал Йоко.

Сначала Тиаки не понимала, что бормочет этот человек. Две таблетки подействовали, — очевидно, он впервые принимал ксалкион. Она не могла сдержать улыбки, когда он пытался ухватиться за стол, но, когда он стал рвать на себе волосы и упал на колени с выражением полного изнеможения на лице, она ощутила что-то вроде сочувствия. Когда она в первый раз принимала ксалкион, у нее тоже было неприятное ощущение. Свирепое наступление сна вызывает панику. С ней был тогда Ацуси или Кадзуки, она точно не помнила, кто именно, и она заснула, скрестив руки. Но что бормотал этот человек? Может быть, мое имя. надеялась она, прислушиваясь. Но нет. Это имя другой женщины. Йоко. Кровь застыла у нее в жилах. Она презрительно фыркнула, как бы насмехаясь над собственными чувствами, и дрожь прошла по всему ее телу А потом, как тогда, что-то оборвалось внутри, и подступил гнев.