|
— Панихидку по ней отслужил. Сам отслужил. Я специалист по панихидкам — я уже человек двести зарыл, — сказал Валериан и пристально посмотрел на Нору. Вдруг он прищурился, чуть повернув голову, как будто говоря самому себе «ну-ка, ну-ка», и воскликнул: — Господи! Я весь вечер думаю, кого ты мне напоминаешь! А теперь я понял! Ты — Муся! Ты — реинкарнация моей кошки! На этих словах отец Арсений со звоном рухнул под оттоманку. «Почему он звенит? — машинально подумал Борис. — Неужели хрусталя натырил? А, ну да, кресты же!» Нора сидела в парчовом кресле и выглядела грустной. Она натужно улыбнулась Валериану насчет кошки, но, кажется, больше смотрела в себя, причем к себе у нее были вопросы. — Мне что-то нехорошо, — сказала она Борису. — Тебе, наверно, опять от крабов плохо, — улыбнулся Борис. — Как тогда в ресторане. Ладно, сейчас уже поедем. Аттракцион окончен. Ну что, святые отцы, оставляю дом в вашем распоряжении до понедельника. Прислуга вся во флигеле, вино в погребе. Если что другое захотите, телефон Сереги знаете, он организует. Нора попрощалась с Валерианом, при этом он успел шепнуть ей на ухо: «Кошка, чистая кошка!» — и вышла. Спускаясь по мраморной лестнице, она услышала тяжелое притопывание и голос, выводящий I can’t get enough of you, baby, can you get enough of me? — Что с тобой, ласточка? — спросил Борис в машине, все еще смеясь над попами, заметив, что Нора даже не улыбается ему в ответ. — Меня тошнит, — ответила Нора. — Это ты еще не знаешь, что там сейчас без нас начнется. Ты спальню не видела во дворце — точная копия Малого Трианона. Одним нажатием кнопки зеркала закрывают окна. Как у Марии-Антуанетты! — Да меня не от попов тошнит, — сказала Нора. — Мне кажется, крабы действительно несвежие были. * * *Притворяться бессмысленно. Мудрый читатель за жизнь прочитал как минимум сто книжек, и в каждой — хоть что-нибудь про любовь. Он давно уже обо всем догадался и теперь абсолютно уверен: Нора была беременна. Правда, сама она пока об этом не знала, а узнает только послезавтра, когда купит в аптеке маленький беленький тест, в каждой полоске которого — приговор. И за один этот день между попами и аптекой случится событие, которое еще больше запутает бедную Нору, как бедную Лизу. Восемнадцатая главаНикогда не позволяй правде стоять на пути красивой истории. Из рекомендаций начинающим журналистам В обычном сереньком с желтеньким городе, похожем на сотни других сереньких с желтеньким городов пятиэтажной России, с такими же, как везде, выцветшими трамваями, облезлыми остановками, пластиковыми аптеками, искусственными букетами в окнах едален с липкими столиками внутри, ржавыми гаражами, дворами со сломанными каруселями, платными туалетами в переходах у автовокзалов, где раздраженная женщина выдает входящим свернутую бумажку в обмен на десять рублей, с таким же, как в других городах, единственным новым и роскошно отделанным зданием — офисом Пенсионного фонда, стоял замызганный фонарный столб. На столбе топорщились объявления — такие же, как везде: — 179 —
|