|
Ее поместили в местную гостиницу, и спала она крепко. Проснулась Сьюзен в половине седьмого, приняла душ и надела блузку и юбку от Донны Каран, предоставленные ей авиалинией. В мини-фургоне ее провезли по Шайенну – городу, который по-настоящему никогда не был ее домом. Стояло исключительно жаркое и сухое лето, и листья на деревьях пожухли, а дороги были пыльными. Она скучала по Юджину-младшему и Рэнди. Она скучала также и по Юджину-старшему. Он был бы в восторге от элементов искусства перформанса, введенных Сьюзен в запланированную на это утро игру. Фургон подъехал к довольно дорогому на вид дому в испанском стиле, на подъездной дорожке которого стояли бордовый БМВ и «мерседес». Так вот, значит, этот Дом на Холме, до уровня которого дотянула Мэрилин. Двор окружали трейлеры. Соседи, вытянув шеи, стояли за ограждением из желтой полицейской ленты, и камеры снимали, как Сьюзен медленно идет по дорожке к дому, к двойным дверям с инкрустацией из матового стекла – зимородок с пескарем в клюве. Двери распахнулись, и появилась Мэрилин, в глазах у нее стояли слезы, и, пошатнувшись, она тяжело навалилась на Сьюзен, которой пришлось крепко стиснуть в объятиях свою мать, так она раньше обнимала претенденток, когда участвовала в конкурсах. Может быть, конкурсы ее ничему и не научили, но зато подготовили к этому моменту: Сьюзен! Мамочка! Все происходило автоматически. Это была несложная работа. Операторам только этого и нужно было. Мир жаждал этого. Но ни операторы, ни мир не слышали того, что шептала Сьюзен Мэрилин на ухо, украшенное золотой серьгой в виде раковины наутилуса. – Знаешь что, мамочка? Тебе действительно придется вернуть все до последнего цента. Так что мы в расчете. – Сьюзен! Вышедший из дома Дон подошел к Сьюзен и крепко обнял ее, так что Мэрилин оказалась зажатой между ними. – Как здорово снова увидеть тебя, Сью. У нас не было ни минуты покоя, с тех пор как мы получили вчерашние известия. Сьюзен рассмеялась в ответ, затем улыбаясь взглянула на Мэрилин, которая теперь – Сьюзен не сомневалась в этом – плакала от чувства истинной утраты. Зажужжали объективы, давая увеличение, защелкали затворы фотоаппаратов. Сьюзен, Дон и навзрыд плачущая Мэрилин стояли на крыльце. – Извините, ребята, – сказала Сьюзен, обращаясь к камерам. – Нам надо пройти в дом, чтобы хоть немного побыть наедине. Скоро увидимся. Старая добрая Сью! Всегда любезна с прессой. Едва Мэрилин, Сьюзен и Дон переступили порог, как Дон ринулся к буфету над телефоном и вытащил оттуда бутыль черного, как патока, рома. — 157 —
|