Линии

С тех пор он должен был проводить все свое время в квартирке, расположенной этажом ниже. Впрочем, это его не беспокоило — он лишь смотрел видеофильмы и листал «манга». Иногда Юко приглашала его пообедать или сходить на какую-нибудь выставку. А иногда просила его почитать книжку. Когда Кодзи заканчивал чтение, Юко непременно раздевалась и приглашала его заняться с ней сексом, но он отказывался каждый раз. Юко обижалась и говорила, что, наверно, она не нравится ему, но Кодзи отвечал, что просто не любит прикосновений чужого тела. И хотя Юко не устраивали такие объяснения, она перестала домогаться его, заставляя в качестве «компенсации» смотреть, как она мастурбирует. И Кодзи наблюдал за процессом, вовсю поедая пирожки, мосбургеры или пиццу, которую приносили им на дом.

Человек за плечами у Кодзи зашевелился, и тот дал ему понюхать нашатыря. Сознание медленно возвращалось к незадачливому грабителю. Он открыл глаза, но говорить или двигаться еще не мог. Отметив, что они почти ровесники, Кодзи решил обыскать своего противника, чтобы узнать, с кем имеет дело. Юко могла привести к себе кого угодно — от ученика вечерней школы до самого настоящего якудза. Впрочем, судя по крашеным волосам и пирсингу, особых проблем вроде не предвиделось — достаточно слегка припугнуть, и он и близко не подойдет к дому Юко. Парень почти оправился и принялся ползать на животе, вымаливая прощение. «Такие, как правило, ломаются при первой же опасности», — подумал Кодзи.

Поняв, где он находится, парень попытался кричать. Это было заметно по движениям его губ и сокращению шейных мускулов. Кодзи ударил его палкой по лицу. Из разбитого носа хлынула кровь и залила всю нижнюю половину лица. Носовой хрящ вообще ломается очень легко, причем противник мгновенно теряет способность к сопротивлению. Кодзи насел на парня, требуя его водительские права или удостоверение личности. Но как только тот поднял голову, пытаясь сказать, что у него ничего нет. Кодзи снова огрел его по сломанному носу. Кодзи всегда разбирался с ухажерами Юко на дорожке, ведущей к строительной площадке, — никакого жилья вокруг, никаких свидетелей. Земляные кучи делали это место практически незаметным. А в ста метрах пролегало шоссе, где можно было поймать машину — это обстоятельство было тоже немаловажным. Кодзи не мог сказать точно нравилось ему насилие или нет. Иногда, избивая очередную жертву, он чувствовал себя очень скверно, а иногда это его возбуждало. Но четкой зависимости он проследить не мог, во всяком случае это никак не было связано с личностью жертвы.