|
Одинокая: У нас в студии только один парень. Травка: Могу себе представить, как липнут к нему девушки. Самый важный вопрос – у него нет судимости? Одинокая: Нет. Я проверяла. Травка: Боже, я же пошутила! Ну ладно, зато теперь ты сможешь спокойно отойти в ванную, не боясь, что он исчезнет вместе с твоим телевизором. Одинокая: Это роскошь, которую многие женщины не ценят! Уверенная вошла в чат. Травка: Тогда он вполне тебе подходит. Желаю удачи на свидании. Уверенная: Одинокая, ты что, идешь на свидание? Одинокая: А что, это так страшно? Травка: Страшно будет потом… Уверенная: Нет-нет, я имею в виду, что я поражена! Но в хорошем смысле! Поздравляю! Одинокая: Спасибо! Ой, ты изменила свой ник! Уверенная: Ага. Мое прошение об аннулировании брака удовлетворили. Я же вам говорила, что в церкви не дураки сидят. Они согласились, что Леонард – законченный козел. Травка: Вот это да, Уверенная! Как странно слышать от тебя такое. Вряд ли церковь думает именно так, но это уже что-то… Лютик: Поздравляю, Уверенная. Уверенная: Спасибо, девочки! Лютик, мы сто лет тебя не видели, ты где пропадала? Лютик: Пожила несколько недель в Коннемаре. Нужно было многое обдумать. Травка: Все в порядке? Лютик: Вообще-то нет. Уверенная: Расскажешь? Может быть, мы что-нибудь посоветуем. Лютик: У меня умерла мать, я потеряла работу, а об остальном предпочитаю не думать во избежание инфаркта. Потому что если все это правда, то последние десять лет моей жизни были бессмысленной тратой времени. Одинокая: Пожалуй, это нам знакомо. Рассказывай. Ты же знаешь – все тайны останутся между нами. Может быть, мы сможем помочь. Лютик: Попробую… В общем, мне в руки попало письмо, написанное через несколько дней после моего тридцатилетия. Это письмо было написано для меня, но я прочитала его только сейчас. Письмо от Алекса. Одинокая: Ооо, и что же он пишет? Лютик: В этом все и дело. Он написал, что любит меня. Травка: О-ля-ля! Уверенная: Боже! Боже мой! Одинокая: Не может быть! А где ты нашла это письмо? Лютик: Его вернул как-бишь-его. Сказал, что не хочет больше «быть виновником моего одиночества». Одинокая: И он все эти годы прятал письмо? Лютик: Видимо, да, хотя я не понимаю зачем. Мне сложно это понять. Впрочем, я никогда его не понимала, даже когда мы были женаты. Да мне сейчас и не хочется об этом думать, я слишком потрясена. Травка: Ты говорила с Алексом? Лютик: Как я могу с ним разговаривать, Травка? Я даже думать о нем боюсь после того, что я узнала! Травка: Почему это? Он же написал, что любит тебя! — 203 —
|