Хрупкая душа

— Я не смогу это сделать. Не смогу довести это дело до конца.

— Если это из-за журналистов…

— Это из-за моей дочери. Из-за моего мужа. Марин, мне плевать на всех остальных. Но их мнение для меня важно.

Я попыталась подсчитать в уме, сколько часов потратила на подготовку, скольких экспертов опросила и сколько ходатайств подала. Вся эта суматоха каким-то образом смешалась у меня в голове с бесплодными поисками матери, которая наконец откликнулась и попросила Мэйси прислать мое письмо.

— Вам не кажется, что стоило известить меня чуть раньше?

Шарлотта повернулась ко мне лицом.

— Моя дочь считает, что она — нежеланный ребенок, потому что ломает кости слишком часто.

— А вы чего ожидали?

— Я, — тихо ответила Шарлотта, — ожидала, что она поверит мне.

— Тогда убедите ее. Скажите под присягой, что любите ее.

— Но это же будет противоречить утверждению, что я прервала бы беременность.

— По-моему, это не взаимоисключающие утверждения, — сказала я. — Вы же не хотите врать на свидетельской трибуне. Я сама не хочу, чтобы вы врали. Но главное, я не хочу, чтобы вы выносили себе вердикт раньше, чем присяжные.

— Но это ведь неизбежно. Даже вы меня осуждаете. Вы даже признались, что, если бы ваша мать была похожа на меня, вы вообще не жили бы на свете.

— Моя мать и была похожа на вас. У нее не оставалось выбора. — Я села за стол напротив Шарлотты. — Аборты легализовали всего через пару недель после моего рождения. Не знаю, какое решение она приняла бы, если бы меня зачали на девять месяцев позже. Не знаю, лучше бы она жила или хуже, но уж точно по-другому.

— По-другому… — повторила за мной Шарлотта.

— Полтора года назад вы сказали мне, что хотите обеспечить Уиллоу жизнь, которой она заслуживает. Разве вы этого не заслужили?

Я не дышала, пока Шарлотта не подняла голову.

— Когда начало? — спросила она.

Присяжные, казавшиеся такими разношерстными в пятницу, в понедельник утром слились воедино. Судья Геллар за выходные успел выкрасить себе волосы в цвет воронова крыла, отчего стал похож на двойника Элвиса Пресли. Не лучший образ для судьи, которого вам предстоит впечатлить. Когда он начал давать указания четырем фотографам, которых допустили в зал, у меня возникло ощущение, что он вот-вот запоет.

В зале яблоку было негде упасть: журналисты, активисты по защите прав инвалидов, зеваки. Шарлотта дрожала всем телом.

— Мисс Гейтс, — объявил судья Геллар, — можете начинать.